- Источник:
- IStockphoto
Хороший доктор всегда задает пациенту много правильных вопросов. Это помогает еще до проведения анализов и исследований верно предположить диагноз. То, о чем спрашивает врач, может даже казаться странным, но все эти данные необходимы для сбора анамнеза и лечения. Например, эндокринолог может задать не менее трех десятков вопросов на приеме — в том числе про секс и походы в туалет.
Особый подход к работе с пациентами у врачей скорой помощи. Им необходимо быстро сориентироваться и принять верное решение в кратчайшие сроки. Об этом врач отделения неотложной помощи Джереми Фауст. По его словам, умение задавать правильные вопросы, чтобы точно определить диагноз, — это часть «искусства» медицины. Особенно если речь идет о сильной головной боли.
Один-единственный вопрос
Джереми Фауст уверен, что пациентам с сильной головной болью не стоит задавать только вопросы, подразумевающие ответы «да» или «нет».
— Людям, которые испытывают боль, проще ответить «да», потому что они хотят уже перестать мучиться и ждут от врача, что к их проблеме отнесутся серьезно, — говорит Джереми Фауст. — Именно поэтому пациентам с сильной головной болью я задаю вопрос, требующий развернутого ответа. Это дает более точное представление о том, как долго длится головная боль и как она на самом деле ощущается. Эти подробные ответы помогают врачам узнать массу важной диагностической информации.
Врач скорой помощи рассказал о своем методе — он всегда задает человеку, жалующемуся на сильную головную боль, одновременно конкретный и расплывчатый вопрос: «Как вы себя чувствовали в тот момент, когда у вас заболела голова?»
По ответу врач сразу понимает, не идет ли речь о потенциально опасном состоянии для человека — субарахноидальном кровоизлиянии. Это разновидность геморрагического инсульта, когда в голове лопается кровеносный сосуд и кровь попадает в полость между мозговыми оболочками.
В этом случае время имеет решающее значение — если сразу не диагностировать такое состояние и не оказать человеку помощь, то кровотечение может привести к очень тяжелым последствиям — неврологическому повреждению или даже смерти.
Правильного ответа нет — есть точный диагноз
Врач, опираясь на свой опыт работы в отделении неотложной помощи, говорит, что при субарахноидальном кровоизлиянии пациенты отвечают на заданный им вопрос о начале головной боли примерно одинаково:
«Меня будто ударили по затылку бейсбольной битой. Но сзади никого не было».
«Я ходил по магазинам, и вдруг мне на голову упала полка. Но на самом деле полка была на месте. А ощущение именно такое…»
«Ни с того ни с сего я почувствовал, будто кто-то ударил меня по черепу кирпичом».
«Мне казалось, что кто-то дергает меня за волосы изо всех сил».
— Когда я слышу такие ответы, я тут же отправляю пациента на МРТ, чтобы подтвердить субарахноидальное кровоизлияние, — рассказал доктор Джереми Фауст. — К счастью, таких пациентов не так уж много. Но было бы огромной тратой времени и ресурсов сканировать мозг каждого, кто проходит через двери больницы, проверяя, не лопнул ли у них в голове сосуд.
Ранее врач Борис Шеляпин рассказал «Доктору Питеру», что российских врачей никто не учит правильно разговаривать со своими пациентами.
— Студенты-медики изучают предмет «медицинская психология», но он — формальный. Никаких толковых курсов коммуникации и прикладной психологии в медицинских вузах нет. Нет у нас в образовательном процессе такой задачи — обучить врачей коммуникативным навыкам, протоколам общения с пациентом, — рассказал Борис Шеляпин. Он убежден, что «врач от Бога» — этот тот доктор, что получил базовые знания в институте, базовый опыт и… научился разговаривать с людьми по-человечески.