Выше нос, но не всегда: хирурги объяснили, поможет ли ринопластика избавиться от храпа

Именно нос в большой степени создает общее впечатление от лица, поэтому ошибки здесь дорого стоят. Поможет ли ринопластика избавиться от храпа и стоит ли переделывать обратно курносый нос, рассказали участники круглого стола «Доктора Питера».

Зависит от случая

Ринопластика стабильно занимает второе-третье место по частоте обращений к пластическим хирургам, отметила Любовь Сафонова, эстетический пластический хирург института красоты «Галактика». Но это весьма специфический вид операции, и далеко не все пластические хирурги ее делают.

— В «Галактике» в некоторые сезоны такие операции выходят даже на первое место, у нас много специалистов-ринопластов, — говорит она. — Причины обращения можно разделить на условные группы. Например, есть возрастная — так называемого переходного взросления, — когда абсолютно любой нос будет вызывать страдания как «уродливый». И даже с идеальной формой юноши и девушки нередко обращаются к хирургу. С этой категорией, конечно, сложно работать, потому что проблема там явно не в носе. Другие обращаются за антивозрастной ринопластикой, ведь эта часть лица со временем тоже меняется. К тому же определенные формы носа молодят, а некоторые — усугубляют ощущение от возраста. Еще одна категория — люди с последствиями травм.

— Ринопластика — одна из самых популярных операций наряду с маммо-, блефаропластикой и липосакцией, — согласилась Юлия Лебедева, кандидат медицинских наук, пластический хирург клиники A3BEAUTE. — Но практикующих специалистов действительно очень мало: операция сложна в техническом плане, так как касается не только эстетики, но и дыхания, и пациенты здесь сложные. Нос — это центр лица, где все возможные недостатки сразу видны. Именно он придает лицу характер и меняет восприятие человека, поэтому крайне важно выбрать хорошего специалиста. В моей практике редко приходят пациенты с проблемой, которая видна только им, — чаще это объективные причины, совпадающие с необходимостью восстановить дыхание.

При этом Юлия Лебедева убеждена, что далеко не все «некрасивые» носы нужно оперировать:

— Если пациент долго сомневается после консультации — то, скорее, нет. Если же при взгляде в зеркало у него ухудшается настроение, он не фотографируется или избегает определенных ракурсов, меньше общается, тут все же стоит сделать операцию и забыть про комплексы.

Техника решает

Ринопластика — самая технологичная операция. Существует множество вариантов ее выполнения: с закрытым или открытым доступом, с сохранением структур носа или полной их реконструкцией, говорит Юлия Лебедева. Все зависит от пожелания пациента, исходной анатомии и подхода специалиста.

— Важная особенность ринопластики в том, что она проводится под общим наркозом, — добавила она. — Нередко пациенты просят местную анестезию, не понимая, насколько это сложная и длительная операция. Любая чувствительность вызывает повышение давления и усиливает кровотечение, что затрудняет доктору работу и доставляет дискомфорт пациенту. Так что не стоит пугаться наркоза — тем более современный его вариант достаточно безопасен, а тщательное предоперационное обследование сводит к минимуму все возможные осложнения.

— Ринопластика развита в мире — и в США, и в Турции, и во многих других государствах. При этом в каждой стране есть свои школы проведения этой операции, — продолжила Любовь Сафонова. — Наличие их, с одной стороны, хорошо, а с другой — препятствует проникновению технологий и интегрированию с коллегами из других школ. Сегодня развитие коммуникаций позволило частично снять эти барьеры, и мы можем помочь пациенту, используя все возможности. Ну и, конечно, я как специалист добавляю в авторский подход методы различных школ.

Красота плюс польза

Любовь Сафонова глубоко убеждена, что функция порождает форму, а форма обеспечивает функцию. Так что если говорить о нарушениях работы носа, то вполне возможно, что проблема именно в форме перегородки — части носовой конструкции, которая, как ось, обеспечивает положение всех остальных структур. Потому делать коррекцию перегородки отдельно не стоит — не исключено, что при эстетической коррекции у человека с нарушениями носового дыхания проблема сама уйдет с нормализацией формы.

— Но бывает и так: в неблагоприятных условиях измененной формы носа кривая перегородка компенсирует нарушенную функцию изменениями нехирургического порядка — например, гипертрофией носовых раковин или еще какими-то компенсаторными механизмами, которые после нормализации формы носа развиваются обратно, хотя и не мгновенно, на это уходит от 3 от 9 месяцев, — продолжила эксперт. — После операции нормализация дыхания сначала ощущается сразу, потом на какое-то время уходит, и носу требуется время на восстановление.

Полноценное оздоровление происходит к концу девятого месяца. Поскольку в дыхании участвует множество структур, его нарушение может быть связано не только с носом. Например, остеохондроз шейно-затылочного отдела может приводить к нарушению дыхания и даже к отеку в области носа — и в том числе к храпу. Поэтому не всегда изменения носа решают проблему дыхания: тут нужен комплексный подход.

— Проблема ночного храпа сложная, и существуют целые специализированные центры по лечению этого состояния, — добавляет Юлия Лебедева. — В отдельных случаях он действительно вызван обструкцией дыхательных путей, и в таком случае ринопластика поможет. Но если есть другие проблемы, нужно будет обращаться в такие центры. Поскольку для проведения ринопластики нам необходим хрящевой материал для укрепления отделов носа и фиксации их в нужном положении, мы используем небольшой фрагмент перегородочного хряща. Поскольку мы будем работать с перегородкой, нам не составляет труда убрать все неровности перегородки и восстановить проходимость дыхательных путей. Если ринопластика не первая или была проведена ранее септопластика, то возможности взять фрагмент перегородочного хряща уже нет. В таком случае потребуется реберный хрящ, а это намного сложнее. Поэтому оптимально корректировать носовое дыхание одновременно с эстетикой, а не делать две разные операции.

Без ножа

Пациенты, желающие изменить нос, но избежать серьезных вмешательств, нередко заводят речь о безоперационной ринопластике. Действительно, определенные «фишки» для коррекции носа у косметологов есть, отметила Любовь Сафонова, но это скорее не про изменение формы, а про исправление некоторых недостатков.

— Изменить форму невозможно ни массажами, ни бандажами, ни прищепками и пластырями — чего здесь только не предлагают, — добавила Сафонова. — К тому же при таких манипуляциях есть серьезные подводные камни — ошибки могут привести к некрозу покровных тканей носа. В целом безоперационных манипуляций реально мало.

— Тут есть две стороны, — продолжила Юлия Лебедева. — С одной стороны, пациент не хочет серьезных воздействий и долгой реабилитации, с другой — приходит за стабильным эстетически удовлетворительным результатом. Так вот, безоперационная ринопластика эффективностью не отличается. Тут могут применять как филлеры на основе гиалуроновой кислоты, так и нити, и ботокс. Но за этой операцией чаще всего приходят, чтобы уменьшить нос, а филлеры, напротив, добавляют объем. Нити же дают кратковременный эффект и нередко в области носа воспаляются и нагнаиваются. Также результаты безоперационной ринопластики показывают сразу после процедуры, что может ввести в заблуждение — ведь этот результат меняется со временем. В конечном итоге все рано или поздно приходят к пластическому хирургу.

Курносым быть уже не модно

— Была мода на курносые — теперь мода на прямые, — рассказала Любовь Сафонова. — В кино 80-х годов, где уже много прооперированных лиц, заметна преобладающая форма — и она совсем не такая, как модно сейчас. Если знать, какие методики ринопластики были тогда, можно сделать вывод, что развитие пластической хирургии, уровень технологий и методик и то, какие формы можно создать, изменились — именно это и создает моду. Ведь мода — это часто повторяющийся вариант. Добавлю, что носы не только уменьшают, но и увеличивают — например, за таким вариантом часто приходят представители монголоидной расы.

Риски и восстановление

При грамотно выполненной ринопластике проблем возникнуть не должно, считает Юлия Лебедева. Если были жалобы на нарушение носового дыхания и неровности перегородки, то в процессе их убирают. Но при ринопластике сужается кончик носа и ноздри, что может декомпенсировать носовое дыхание, так что требуется определенная профилактика.

— Считается, что примерно на 10-й день, когда мы снимаем гипс или лангету, заканчивается ранний период реабилитации, — пояснила эксперт. — Тогда пациент уже без особых признаков прошедшей операции возвращается к социальной жизни. Ринопластика считается легкой в плане восстановления — без особых отеков, болей и гематом. Так как мы работаем с пьезоаппаратом, который не повреждает мягкие ткани и позволяет работать только с костью, период реабилитации составляет 10-11 дней. Сразу после операции мы назначаем аппаратный лимфодренаж, микротоковую и светотерапию для ускорения заживления и разрешения отека. Обязательно выдаем аптечку со всеми необходимыми медикаментами и средствами ухода, даем рекомендации — и на 4-5 день приглашаем на перевязку, осмотр и туалет полости носа.

— При деликатной ринопластике на 10-й день снимаем гипс либо он к этому сроку отклеивается сам, — говорит Любовь Сафонова. — К этому моменту получаем эстетический результат. Нельзя сказать, что это окончательный вид — финальный формируется по истечении трех лет. Уход после операции ограничивается орошением полости носа физраствором, смазыванием маслом, чтобы места разреза не покрывались корками и заживали без грубых рубцов и отечности.

Ринопластика — не столько рискованное мероприятие, сколько сложное, считает Сафонова. Хирургу нужно серьезно тренироваться и мануально, и интеллектуально, осваивать большой объем материала. Нос — это трехмерная структура в пространстве, и его проектирование затруднено более сложными исходными данными, чем для других операций.

— У носа есть опорные структуры, которые мы меняем, и покровные, которые мы не затрагиваем, то есть надо так изменить каркас, чтобы мягкотканый чехол носа выглядел и чувствовал как надо, — говорит она. — К тому же сила тяжести в этой области сильно влияет на форму: в положении лежа и стоя орган может выглядеть по-разному. Поэтому фотографии на операционном столе сразу после — это совсем не то, что будет на самом деле. Но сложно не значит невозможно, так что ключ к правильному проектированию — знание нормальной анатомии. Идея ринопластики — изменить форму, не поменяв нормальную анатомию. Поиск нормального взаимоотношения деталей носа с минимальной травмой и максимальным эффектом — настоящий ребус и вызов. Нередко требуются дополнительные исследования, помимо КТ и рентгена, которые мы делаем всегда. Иногда решение могут подсказать семейные фотографии и история полученных травм — важны даже рассказы про то, как нос формировался с возрастом. Я полагаю, не у всех специалистов есть интерес и предрасположенность к решению таких задач, поэтому так мало докторов-ринопластов. Плюс здесь велика роль художественного смысла. У нас при Академии художеств даже есть курсы по эстетике для хирургов.

«Подравнивание тортика»

Есть пациенты, которые при положительном эффекте операции хотят не переделать, а улучшить результат, но улучшение и переделка — это разные вещи. Как объяснила Любовь Сафонова, корректирующая ринопластика — это скорее подравнивание, но ведь «тортик» можно ровнять бесконечно. Нередко пациенты заигрываются с этим и делают стремление к идеалу стилем жизни. Это большая проблема: надо вовремя остановиться, иначе это теряет смысл и становится небезопасно. 

Другое дело переделка. Неприятность этого вида повторных операций в том, что даже для изменения маленькой детали нос надо весь разобрать и заново собрать.

— В случаях переделок пациенты после ринопластики считают, что результат не тот, который они хотели, жалуются на асимметрию. В целом жертв профессиональной помощи низкого качества становится все больше, — продолжила она. — Снизился порог входа в специальность, становится больше начинающих специалистов и, как следствие, больше недовольных.

— Повторная ринопластика проводится, если форма не удовлетворяет пациента либо когда при заживлении появились какие-то недостатки. Тогда это называется коррекционной ринопластикой, — говорит Юлия Лебедева. — Такой риск есть чаще у пациентов с тонкой кожей или исходно искривленным асимметричным носом. В среднем повторная операция нужна 5% пациентов  — и около 3% ее делают, то есть не все в конечном итоге. Стало лучше и ровнее, чем до операции, и пациенты удовлетворены. 

Бережно и прогрессивно

За последние 15 лет ринопластика претерпела колоссальное развитие и уже совершила скачок, так что взрывных технологий вряд ли стоит ожидать, подытожила Любовь Сафонова.

— Разве что будет найден материал, который можно будет использовать как имплантат, чтобы не пользоваться собственными тканями пациента, — уточнила она. — Такие эксперименты уже были, но все имплантаты плохо стоят в носу, пытаясь «покинуть» своего владельца. За 15 лет также произошла серьезная интеграция школ, так что нам этого материала хватит еще лет на 10, чтобы переварить и пользоваться.

— Ринопластика развивается в сторону максимального сокращения травматичности, — говорит Юлия Лебедева. — С 2016 года мы начали применять в работе пьезоаппарат для более деликатной работы с самой непредсказуемой частью носа — костями — и, соответственно, для более комфортного и короткого периода реабилитации. Также мы используем сохраняющие методы, когда нос не разбирается полностью, а какие-то его структуры и отделы сохраняются. Тем не менее все равно продолжается поиск новых технологий и инструментов, чтобы сократить период реабилитации и получать более естественные результаты.