Последствия ковида и уход по-английски: как частные клиники Петербурга преодолевали вызовы в 2023 году

На круглом столе «Доктора Питера» медики разных специальностей рассказали, как прошел год для их направления и в целом в частной медицине Петербурга. 

Тренды года

Несмотря на сложную экономическую ситуацию и рост ключевой ставки ЦБ, многие частные клиники продолжили модернизацию и расширение деятельности как по территориальному присутствию, так и по количеству направлений деятельности, рассказал Александр Солонин, генеральный директор Ассоциации частных клиник Санкт-Петербурга.

«При этом большинство успешных клиник делают акцент на предоставлении медицинских услуг, связанных с предложением пациентам новых, очень часто уникальных для города технологий, — подчеркнул он. — Это тот сегмент, когда информация о новой медицинской технологии становится известной пациентам из Интернета, но нет возможности получить ее в рамках программы ОМС или даже во многих других медицинских организациях на платной основе».

Еще одним трендом, по его словам, стало использование частными клиниками цифровых технологий для повышения эффективности и улучшения сервиса для пациентов. Это и мобильные приложения, и телемедицина, и системы поддержки принятия решений, и искусственный интеллект.

При этом для каждого медицинского направления были, безусловно, и свои тренды, связанные со спецификой деятельности. 

Лабораторная диагностика

«2023-й был первым послековидным годом. Если до этого мы отрабатывали в основном рутинные исследования и проводили тесты на коронавирус, то теперь получили пациентов, которые перенесли COVID-19 с какими-то осложнениями либо даже без осложнений стали задумываться о здоровье в большей степени, чем раньше, и контролировать его состояние, — говорит Ирина Скибо, директор по технологиям и проектным работам «Инвитро-СПб», о трендах в лабораторной диагностике.

По ее словам, тенденции после эпидемии COVID-19 выражаются в том, что на 37% вырос запрос на диагностику аутоиммунных патологий. Кроме того, снизился возраст тех, кто приходит обследоваться.

«У нас выросло количество пациентов возрастной категории 30+, причем с достаточно серьезными патологиями, — говорит эксперт. — Конечно, мы, как сетевая лаборатория, работаем с пациентами, чаще всего вслепую, не зная повода для обращения за анализами. Но уже по тому, какое количество патологических результатов мы получаем, можно говорить о том, что люди не становятся здоровее». 

По ее словам, основной вектор диагностики направлен на выявление онкопатологии, генетической предрасположенности к различным заболеваниям и лекарственный мониторинг. 

Офтальмология

Одним из главных трендов года в медицинской индустрии стала персонализация. 

«В медицине она проявляется в том, что подходы к прогнозированию, профилактике, диагностике и выбору лечения заболеваний основаны на особенностях функционирования органов и систем у конкретного пациента, — пояснила Елена Чешейко, заместитель главного врача по лечебной работе офтальмологической клиники „Эксимер“ в Санкт-Петербурге. — В офтальмологии, например, персонализированный подход все активнее внедряется с помощью технологий нового поколения. Такие методы лазерной коррекции зрения, как Clear, SmartSight, учитывают индивидуальные особенности каждого глаза для достижения максимальной точности коррекции и качества зрения. Высокий запрос пациента на качество зрения в любом возрасте дал толчок к развитию новейших мультифокальных интраокулярных линз премиум-класса. И ежегодно рынок пополняется новыми решениями». 

Она пояснила, что имплантация мультифокальных интраокулярных линз уменьшает зависимость от очков, обеспечивая зрение вблизи без нарушения зрения вдаль. При этом подбирается та коррекция зрения, которая даст оптимальный результат для конкретного пациента, его рода деятельности, хобби, образа жизни и медицинских показаний.

Она подтвердила, что цифровизация и автоматизация — безусловный тренд для медицины. 

«Один из наглядных примеров таких процессов в практике врачей клиники „Эксимер“ — автоматизированная передача диагностических данных в систему лазерной коррекции. Она минимизирует риск ошибки, ускоряет подготовку к операции. Автоматизация сводит человеческий фактор практически к нулю», — добавила эксперт.

Новые технологии повышают уровень диагностики. Так, появление мультимодальной оптической когерентной томографии позволило повысить качество функционального прогноза в терапевтической ретинологии. А самые передовые подходы помогают бороться с тяжелыми заболеваниями органов зрения на основе информации, заложенной в геноме человека.

«Идентифицировано более 250 казуальных мутаций, которые ответственны за развитие пигментного ретинита, врожденного амавроза Лебера, — отметила она. — На основе генной инженерии разработано этиотропное лечение различных фенотипов наследственной дегенерации сетчатки, вызванных мутациями гена RPE65. C 2021 года препарат „Воретиген непарвовек“ включен в перечень медицинского обеспечения, которое предоставляется за счет фонда „Круг добра“». 

Она добавила, что в этом вопросе главное — командная работа педиатров, офтальмологов и генетиков, так как ранняя диагностика наследственных дегенераций сетчатки и своевременно выполненное лечение помогут повысить качество жизни этой категории пациентов.

Если говорить о последствиях ковида, то они проявились и в офтальмологии. Врачи столкнулись с различными проблемами, начиная от синдрома сухого глаза и заканчивая тяжелыми патологиями в виде тромбозов вен сетчатки. Для лечения таких патологий необходим междисциплинарный подход. 

Акушерство, гинекология и ВРТ

В сфере вспомогательных репродуктивных технологий также все большую роль играет цифровизация.

«Во-первых, это дальнейшее внедрение искусственного интеллекта, — рассказывает главный врач клиники „Мать и дитя“ в Санкт-Петербурге Елена Турлак. — Эмбриолог, репродуктолог и передовая система „Эмбриоскоп“ более эффективно решают одну из самых сложных задач ЭКО — выбор лучшего эмбриона для переноса его в полость матки. Эмбриоскоп, который есть в нашей клинике, — это инкубатор для выращивания эмбрионов. Он делает до тысячи фотографий в семи фокальных плоскостях и формирует видео, которое просматривает эмбриолог. В нем можно культивировать одновременно эмбрионы 15 пациенток. Искусственный интеллект позволяет выбрать лучший эмбрион, что на 47% повышает наступление беременности».  

Из технологий она отметила также телемедицину, которая начала активно развиваться во время эпидемии коронавируса. 

«Понятно, что нельзя там провести полноценную консультацию, но для повторного приема или консультации по результатам анализов это очень удобно, — говорит Елена Турлак. —  Кроме того, можно использовать телемедицину для удаленного мониторинга. Например, мы выдаем пациентке прибор для измерения сердцебиения плода и в режиме реального времени эти данные передаются на мобильное приложение врача. При необходимости доктор может пригласить ее на прием».

Важным направлением в репродуктологии становится криоконсервация биологических тканей мужчин и женщин, которые лечатся от онкологических заболеваний, перед лучевой или химиотерапией. Это помогает им сохранить фертильность после окончания лечения. 

Алла Буйнова, заведующая женской консультацией клиники «Мать и дитя» в Санкт-Петербурге, подтвердила, что после ковида увеличилось количество пациентов с аутоимунной патологией. Это видно по числу женщин и с привычной потерей беременности, и с бесплодием. 

«У многих проявилось не истинное заболевание, а, скорее, небольшие синдромы, которые мы вынуждены контролировать во время беременности, а также пограничные значения различных аутоимунных антител, — пояснила Алла Буйнова. — В частности, значительно увеличилось количество пациенток с патологией крови. Благодаря лабораторной службе, которая расширяет свои возможности, мы можем получить более развернутые данные о состоянии свертывающей системы крови, в том числе и при генетической предрасположенности. Это дорогостоящая, но необходимая диагностика». 

Она также отметила, что материальные возможности пациентов сокращаются, многие стремятся получить по максимуму от одной-двух консультаций, поэтому время приема беременных увеличили с 30-40 минут до одного часа.

Также Алла Буйнова дополнила, что уточнение клинических рекомендаций и новый Порядок оказания медицинской помощи № 1130, утвержденный в 2020 году, а также развитие лабораторной диагностики позволяют прогнозировать риски преэклампсии, возникающей в третьем триместре, еще в 11–12 недель беременности, и назначать необходимые препараты для профилактики развития такого серьезного осложнения беременности.

Реабилитация

Тема реабилитации в этом году широко обсуждалась на разных уровнях. У людей появляется все больше информации.

«Мы почувствовали, что реабилитация все больше и больше становится осознанной потребностью пациентов, — рассказывает Андрей Борисов, главный врач реабилитационного центра „Спутник в Комарово“. — То, что нужна, например, реабилитация после инсульта или ортопедической операции, уже давно ни у кого не вызывает сомнений. Но и в менее очевидных ситуациях, например при онкологическом заболевании или заболевании органов дыхания, спрос на стационарную реабилитацию начинает заметно нарастать».

Он отметил, что благодаря вниманию к этой теме частный сегмент реабилитации также получил серьезную медийную поддержку.

При этом, как рассказала Анна Винк, директор детского отделения неврологии и рефлексотерапии «Реацентр — Санкт-Петербург», у пациентов есть запрос на получение комплексной реабилитации в одном месте, что побуждает клиники расширять перечень предоставляемых услуг.

«Сегодня мы живем в таком темпе, что пациентам важно найти всех нужных специалистов в одном месте, и они отдают предпочтение медицинским организациям с комплексным обслуживанием, даже если это клиники узкого профиля, — говорит она. — На конец 2022 года услуги нашего отделения в основном были представлены микротоковой рефлексотерапией с минимальной составляющей коррекционно-педагогических занятий. Сейчас в нашей клинике можно также получить услуги по ABA-терапии, психологии, нейропсихологии, логопедии, дефектологии, медицинскому массажу и Войта-терапии». 

Особенно важен комплексный подход для реабилитации коморбидных пациентов, то есть тех, у кого сочетаются несколько заболеваний.

«При наличии хронических заболеваний вновь возникшее состояние часто провоцирует их декомпенсацию, то есть существующие проблемы обостряются, — пояснил Андрей Борисов. — Например, когда одновременно с инсультом случается инфаркт миокарда или течение инсульта осложняется пневмонией. Это ограничивает возможности реабилитации в специализированных отделениях, которые нацелены на восстановление пациентов с определенным диагнозом».

Пластическая хирургия

В пластической хирургии сейчас нет такого явления, что какие-то определенные пластические операции начинают резко набирать обороты, говорит Максим Барсаков, заведующий отделением пластической хирургии Клиники Пирогова.

«Если говорить о моей практике, то маммопластика и ринопластика всегда были, есть и будут востребованы, и 2023-й год не исключение, — отметил он. — Также пластические хирурги стали выполнять больше эндоскопических бьютифицирующих операций — подтяжек верхней и средней зон лица. Такие операции делают молодые женщины, у которых по каким-то анатомическим причинам есть опущение тканей, и они хотят это исправить».

Также Максим Барсаков отметил, что сейчас каких-то значительных скачков в пластической хирургии не происходит. 

«Мы модифицируем методики. Каждый доктор, активно работая и анализируя свою деятельность, рано или поздно приходит к необходимости каких-либо доработок под своих пациентов, — добавил он. — Как правило, они направлены на достижение наилучших результатов, на сокращение реабилитации и максимальное удовлетворение пациента. То есть эстетическая медицина становится все более и более щадящей, филигранной и персонифицированной».

Вызовы и санкции

В этом году, как и в прошлом, медицинские учреждения столкнулись с санкциями, которые заставили искать пути решения и выстраивать новую логистику. 

«Были разорваны цепочки, многие игроки ушли с российского рынка, и на начало года сроки поставок некоторых расходных материалов достигали шести месяцев, тогда как раньше мы их получали ежемесячно, — отметила Елена Чешейко. — И только благодаря тому, что нам удалось в самом начале создать склад расходных материалов, у нас была возможность выстроить новую логистику и обеспечить работу клиники на прежнем уровне». 

Она добавила, что к концу года часть компаний получила требуемые для продолжения деятельности в России лицензии, а часть позиций были замещены другими компаниями. 

С нехваткой тех или иных препаратов столкнулись и в сфере репродуктивных технологий, особенно это касается стимуляции овуляции, лечения менопаузальных расстройств.

«К сожалению, некоторые препараты ушли с рынка, мы вряд ли увидим их в ближайшее время, а замены им, к сожалению, нет, — комментирует Елена Турлак. — Конечно, что-то удалось импортозаместить, мы адаптировались, но такого широкого выбора у нас сейчас нет. Что касается оборудования, то мы в основном используем немецкое, они не ушли с рынка, но при стопроцентной предоплате расходники идут к нам до полугода». 

А вот у пластических хирургов особенных сложностей не возникло, сообщил Максим Барсаков.

«Мы ожидали проблем с поставками и доступностью грудных имплантов, но их не произошло, так что вызов не случился, — отметил он. — Да, постепенно повышается их стоимость по не зависящим от нас причинам, и мы никак не можем повлиять. Но радует, что с наличием расходных материалов проблем мы не испытываем, а значит, пациенты получают качество операций прежнего высокого уровня».

«Мы живем от санкций до санкций, — говорит Ирина Скибо. — Только вроде успокоишься, подумаешь, что все хорошо, как объявляют новые — и снова возникают проблемы. А если учитывать, что 80% диагнозов ставится на основании лабораторных исследований, то можно предположить, какой вокруг нас был ажиотаж. Да, многие ушли, причем по-английски, не попрощавшись, просто перестали отвечать на звонки — и все». 

Серьезная проблема возникла, например, с аллергодиагностикой, так как поставщик специфических глобулинов просто перестал отвечать. По ее словам, пришлось истратить все запасы, которые были на складе, а параллельно искали альтернативных поставщиков. Нашли в Петербурге компанию «Алкор Био», которая производит аллергологические тесты. 

«Основной вызов — быстро найти технологию нужного качества, не снизив его. Мы не вывели из перечня практически ни один тест. Под угрозу попали аутоиммунные исследования, но ненадолго. Мы искали альтернативные пути поставки через Казахстан, наше снабжение работало почти круглосуточно. Если не могли сделать анализы сразу, то архивировали биоматериал, если это позволяла технология, а потом быстро выдавали результат, если пациент соглашался ждать, — рассказывает Ирина Скибо. — В итоге наш каталог не  изменился, он остался таким же большим, как был, и даже продолжает расширяться за счет наших, отечественных реагентов. Мы рады, что российские поставщики стали более активно работать — и, судя по данным нашего отдела клинических исследований, все это продукция достаточно высокого качества». 

Она дополнила, что в основном реагенты сейчас поставляются из Китая, Кореи, сохранила поставки для гематологических анализов Япония, а американские компании остаются основными партнерами по онкологическим маркерам, биохимии, иммунохимии и гормонам.

С необходимостью решения логистических проблем по поставке расходных материалов и обслуживанию медицинского оборудования так или иначе столкнулись все, отмечает Александр Солонин. 

«И здесь выиграли те клиники, у кого были и есть профессиональные менеджеры, обеспечившие достаточный запас или быстрые поставки, — добавил он. — А это, соответственно, и возможности предоставить услуги по более устраивающей цене и вообще обеспечить заявляемый широкий спектр оказания медицинской помощи». 

Но, так или иначе, удорожание оборудования и расходных материалов стало вызовом — и для клиник, и для их пациентов.

«По ряду позиций относительно 2022 года цены на услуги неизбежно выросли, — говорит Елена Чешейко. — При этом произошло снижение уровня доходов населения, из-за чего пациенты среднего класса выбирали более экономичные операции. Поэтому мы стремились удовлетворить любой спрос, предлагая, например, менее дорогие искусственные хрусталики: они были монофокальными, но пациенты при этом получили высокое зрение и качественную медицинскую помощь. В рамках государственно-частного партнерства клиника оказывает медицинскую помощь по профилю „катаракта“, и часть пациентов получила в клинике „Эксимер“ операцию в системе обязательного медицинского страхования».

«Как и в предыдущие годы, мы столкнулись со снижением покупательной способности, — подтвердила Анна Винк. — Каждое крупное событие, происходящее на уровне страны, влияет на психологическое состояние родителей наших пациентов. Так, например, летом было очень много отмен и переносов курсов реабилитации, хотя обычно у нас летом высокий сезон: многие иногородние родители совмещают лечение ребенка с отпуском и предпочитают провести его в Петербурге. Все больше людей, которые присылают нам запросы на реабилитацию, обращается в благотворительные фонды для оплаты курса лечения. И хоть мы старались удержать стоимость услуг на доступном уровне, повышения стоимости в ответ на уровень роста инфляции избежать, к сожалению, не удалось».

Кадры

Особенно остро в уходящем году стоял вопрос подбора персонала, отмечают медики, но называют это особенностью нового поколения врачей.

«Большинство из молодых соискателей хотят быть успешными, работать в комфортных условиях, но и захвачены желанием находиться дома, с семьей, думать о себе. Не всем подходит рабочий график: клиника подстраивается под пациента, она работает и в выходные, и рано утром, и поздно вечером, — объясняет Елена Чешейко. — А часть из них демонстрируют недостаточный уровень профессиональной подготовки, поэтому единственный выход для нас — собственная школа врачей, то есть мы можем принять в коллектив специалиста без опыта и воспитать его внутри клиники». 

Александр Солонин подтвердил, что в 2023 году и в государственной, и в частной системах здравоохранения продолжился рост дефицита высокопрофессиональных кадров, и эта проблема не решается. Среди причин он называет эмоциональное выгорание, связанное с возрастающей нагрузкой и избыточными требованиями к персоналу, часто низкие тарифы в системе ОМС, и многие другие факторы, требующие системных изменений в отрасли. 

«Такой хронический дефицит запустил негативный для отрасли процесс повышенного перетекания кадров, причем во всех перекрестных направлениях: и внутри государственного сектора, и из государственных учреждений в частные клиники, и, наоборот, из частных в государственные, — отмечает Солонин. — Инфляция и дефицит кадров — сегодня это драйверы необходимости увеличения фонда оплаты труда для всех медицинских организаций, независимо от формы собственности. Напомню, что целевой показатель по средней зарплате для врачей в Петербурге, согласно указам президента РФ в 2023 году, составляет чуть более 150 тысяч рублей. При этом нужно учитывать, что, поскольку он зависит от средней зарплаты в целом по региону (должно быть 200%), и в то же время зарплата врачей автоматически повышает и сам целевой показатель на следующий год, все это усложняет систему бюджетирования и индексации тарифов ОМС для медицинских организаций. А частные клиники сталкиваются с необходимостью повышения фондов оплаты труда, что увеличивает цены на медицинские услуги. Некоторые частные клиники уходят с рынка, не выдерживая конкуренции в связи с ростом издержек и снижением рентабельности до отрицательных значений».

Чего хотят пациенты

Одной из тенденций в поведении пациентов последнего времени в частных клиниках называют стремление быть здоровыми.

«Люди приходят заранее, чтобы сдать какие-то анализы, провести скрининг, сдать анализ на цитологию. Много приходит семейных пар, которые планируют беременность, — рассказывает Елена Турлак. — Радует, что не растет число женщин, которые хотят прервать беременность по собственному желанию». 

При этом она отметила, что пациенты хотят получать максимальное количество услуг в государственной медицине по ОМС, а в частные клиники приходят не только за квалифицированной помощью, но и за сервисом, комфортной психологической атмосферой и гибким графиком работы. 

«Стало больше приходить молодежи, а молодые пациенты мыслят иначе и привыкли общаться по-другому, — продолжила Алла Буйнова. — Поэтому у нас появились мобильные приложения для пациента и для врача, проводится много телемедицинских консультаций, и многие вопросы можно решить, не посещая клинику. Хоть в чем-то ковид был полезен: сейчас у нас есть возможность при необходимости провести консилиум онлайн, независимо от того, где находятся врач и пациент, так как в нашей работе очень важна коллегиальность». 

«В последние годы после эпидемии коронавируса мы все чаще сталкиваемся с запросом пациентов не только на получение качественной и своевременной медицинской помощи, но и на определенный уровень коммуникации и сервиса от персонала медицинской организации, — добавила Анна Винк. — Еще три-четыре года назад пациенты выбирали для себя клинику, в основном обращая внимание на уровень оборудования и квалификацию врачей. Сейчас все чаще они предпочитают те клиники, где встречают участие и неравнодушие персонала к своей проблеме. Мы работаем в сфере детской реабилитации, поэтому очень тонко чувствуем, как мамы наших маленьких пациентов реагируют на человекоцентричный стиль коммуникации». 

Человекоцентричность — это новый тренд не только в работе с пациентами, но и в управлении персоналом, считает она. 

«Мы видим, что пациенты стали понимать эффективность индивидуальной реабилитации, — дополнил Андрей Борисов. — Еще во время первого входящего звонка они задают вопросы: „Есть ли у вас индивидуальные занятия с физическим инструктором?“ или „Как в моем случае будет скорректирована базовая программа реабилитации?“ Мы апологеты именно такого подхода, и у нас для этого много возможностей. Раньше при знакомстве с пациентом мы достаточно много времени уделяли объяснению разницы между стандартизированным и индивидуальным подходом в реабилитации. Сейчас с большинством пациентов уже говорим на одном языке».

«Конечно, пациенты хотят оперативно получать информацию, иметь доступ к истории болезни и, разумеется, максимально быстро пройти обследование — за один день, — поддержала Елена Чешейко. — В этом году мы внедрили специальность „операционный менеджер“, чтобы пациенты, прошедшие диагностику, не стояли снова в очереди в регистратуру, а шли к специалисту, который будет заниматься планированием уже непосредственно операции. Также мы расширили круг врачей-ретинологов, появилась возможность человеку в одно посещение дообследоваться и понять, что происходит с его сетчаткой и зрительным нервом, какова тактика дальнейшего лечения». 

По ее словам, пациенты самостоятельно изучают сайты клиник, интересуются врачами и записываются к конкретному специалисту. Кроме того, для них сейчас особенно важна психологическая поддержка. 

«В этом году мы убедились, что людям важны современные технологии. Мы первыми у себя поставили лазер SmartSight и, думаю, во многом благодаря этому сохранили поток пациентов, — считает Елена Чешейко. — По сравнению с 2022 годом мы на 7% больше выполнили диагностических исследований и провели на 6,7% больше лазерных коррекций. То есть пациенты все-таки ценят высокотехнологичные операции, несмотря на их стоимость».  

Ирина Скибо отметила, что пациенты со времен ковида привыкли, что к ним приезжают на дом брать анализы.

«Они хотят, чтобы сделали в срок и качественно, именно в таком порядке, — продолжила она. — На самом деле качество они оценивают только в том случае, если результат не совпадает с ожидаемым. Конечно, результат должен интерпретировать врач, но сейчас благодаря Интернету пациенты и сами охотно берутся за это. При этом они хотят получить все в одном окне, чтобы не ходить по нескольким клиникам. Поэтому мы работаем над тем, чтобы у каждого на небольшом расстоянии от дома был наш медицинский офис.

«Предпочтения пациентов, обращающихся к пластическим хирургам, за последние годы устоялись и сохраняются неизменными: выполнить пластическую операцию и при этом получить максимально естественный результат, — отметил Максим Барсаков. — Если речь идет о пластике груди — чтобы бюст был пропорционален фигуре по форме и объему; если о ринопластике — все хотят также пропорциональный лицу нос и без следов вмешательства. При этом растет популярность риносептопластики: пациенты хотят одновременно с идеальной формой носа получить и функциональность, здоровое носовое дыхание. И это абсолютно правильный подход».

Прогнозы на год

Прогнозы на следующий год связаны прежде всего с неопределенностью экономической ситуации и прогнозами изменений курса валют. 

«Некоторые эксперты планируют повышенный спрос на дорогостоящие медицинские услуги в период с января до апреля-мая, — отмечает Александр Солонин. — До этого срока, по их прогнозам, должны быть стабильные цены на импортные составляющие услуги, и поэтому некоторые пациенты предпочтут потратиться, например, на объемную, капиталоемкую стоматологию или пластическую хирургию в начале года».

В 2024 году продолжится тренд на усиление конкуренции между медицинскими организациями, причем все большую роль будут играть коммерческие отделения некоторых государственных медицинских учреждений, считает он. 

«Конкуренция усилится в двух направлениях: во-первых, за первичное обращение — это хороший консультативно-диагностический поток; во-вторых, за дорогостоящее высокотехнологичное лечение, — подчеркнул Александр Солонин. — В том и другом случае на первый план будут выходить репутация медицинской организации и ее персонала, во что и планируют существенные вложения многие руководители клиник».

«Я не думаю, что будет очень просто, ведь даже тем компаниям, которые уже получили лицензии, необходимо время, чтобы заполнить склады, — говорит Елена Чешейко. — Поэтому надеемся на те связи, которые уже работают».

Она также отметила, что средняя продолжительность жизни в России составляет 74 года, а значит, растет доля возрастных пациентов — это и глаукомы, и катаракты. Поэтому офтальмологическое лечение будет востребовано.

С точки зрения технологий, частные клиники ждет подключение к Единой государственной информационной системе здоровье (ЕГИСЗ) — для тех пациентов, которые хотят, чтобы их данные были размещены в едином информационном поле.  

«У нас осторожные прогнозы, мы закладываем в своем бюджете 15% роста, — поделилась Ирина Скибо. — В целом, готовы опять встречаться со всеми этими бесконечными вызовами, развивать свою продуктовую линию, проводить исследования. Но напоминаю, что работать мы готовы только с реагентами, которые имеют регистрационное удостоверение. И надеемся, что все-таки наши российские разработчики будут более активны и частично заменят нам зарубежную линейку реагентов». 

Андрей Борисов выразил надежду, что в следующем году еще большее развитие получат сферы, в которых раньше пациенты редко задумывались о реабилитации. 

«В этой связи нельзя не упомянуть преабилитацию, то есть подготовку к плановым медицинским вмешательствам, — говорит он. — Конечно, невозможно подготовиться к инсульту, его можно только профилактировать. А вот подготовиться, например, к тому же эндопротезированию вполне реально — и тем самым снизить риск осложнений и сократить период восстановления. У нас уже есть подобные обращения, когда пациенты хотят, например, скинуть перед операцией вес или заранее начать формировать правильные паттерны движения (чтобы подготовить мышцы к работе сразу после операции). Это же справедливо и в части лечения онкозаболеваний, когда пациенту необходимо помочь сформировать мотивацию или повысить выносливость перед курсом химиотерапии».

Он добавил: если начать больше рассказывать пациентам о таких возможностях, развивать их, это будет хорошим способом повышения эффективности лечения для того, чтобы люди быстрее становились здоровыми.

Елена Турлак выразила надежду, что количество «квот» по программам ВРТ в рамках ОМС не уменьшится, причем и для частных клиник тоже. При этом беременных, наблюдающихся в частных клиниках, возможно, станет меньше.

«Люди стали более бережливыми, а молодые и здоровые семейные пары не будут спешить с беременностью, — считает она. — Понятно, что если кому-то надо сделать ЭКО, то это другая категория пациентов. Также мы надеемся расширить методы обследования и лечения мужчин, так как проблема мужского бесплодия в последнее время увеличивается». 

Она добавила, что в связи с проведением СВО были бы актуальны программы сохранения фертильности мужчин — в виде криоконсервации сперматозоидов. 

«В связи с геополитической ситуацией и снижением уровня доходов населения можно ожидать, что часть пациентов перейдет из частного в государственный сектор медицинских услуг, — подтвердила Анна Винк. — Можно говорить, что более приоритетным сегментом учреждений для получения помощи станет „эконом“, потому что стоимость медицинских услуг может стать определяющим фактором для выбора клиники у основной части населения. При этом в премиум-сегменте можно ожидать притока пациентов из категории тех людей, которые ранее получали медицинскую помощь за рубежом».

Если говорить о развитии и масштабировании клиник, то, по ее словам, в наиболее устойчивом положении окажутся крупные филиальные сети, так как у них больше возможностей для оптимизации издержек и накопления резервов для дальнейшего расширения.