Наталья (имя изменено) - врач. В возрасте 42 лет перенесла первую операцию по поводу грыжи диска поясничного отдела позвоночника (уровень L4-L5). И в течение следующих четырех лет еще 4 операции - с установкой и переустановкой металлоконструкции. В итоге - «вторичный стеноз позвоночного канала на поясничном уровне из-за выраженного рубцово-спаечного процесса» и тяжёлый хронический болевой синдром, устойчивый к стандартному обезболиванию: назначались «Лирика», трамадол, блокады кетонала с лидокаином. Наталья поехала на консультацию в Институт нейронаук (INI) в Ганновере и ей вынесли вердикт: «операции больше не делать, установить морфиновую помпу». Сейчас в мире это распространенный способ лечения неподдающейся терапии хронической боли в неврологии, позволяющий пациентам долгие годы оставаться активными. Кроме того, морфиновые помпы используются и в онкологии — в паллиативной медицине.
Когда боль гонит в Ганновер и в Москву
Однако, вернувшись из Ганновера, Наталья с удивлением обнаружила, что установить такую помпу в Петербурге невозможно - нет клиник, в которых это делают. В конце мая 2017 года ей сделали-таки операцию - в Московском научно-исследовательском онкологическом институте им. П.А.Герцена (МНИОИ им. П.А. Герцена - филиале НМИЦ радиологии) в отделении нейрохирургии. Она называлась «имплантация программируемой морфиновой помпы в субарахноидальное пространство на уровне L3-4 позвонков».
Для Натальи такая помпа — это, с одной стороны, паллиатив, потому что другого лечения уже не будет. С другой — возможность жить и продолжать работать, что она и делает: «При моем диагнозе такая помпа – единственный способ оставаться на ногах. При ее отсутствии болевой синдром не позволяет даже дышать». Боли - «интенсивные простреливающие, жгучие» проявляются в разных областях. Левая стопа очень слабая, провисает даже при минимальных нагрузках, поэтому она ходит с тростью.
Помпа это, по сути, насос, который подает лекарство в индивидуально подобранной дозировке непосредственно в спинной мозг. Резервуар с препаратом устанавливается под кожу и из него по катетеру к спинному мозгу поступает препарат. Резервуар необходимо регулярно заправлять препаратом, в Натальином случае - раствором морфина гидрохлорида. Как выяснила Наталья, в России всего три медцентра, которые имеют возможность это делать, два - в Москве и один - в Ростове-на-Дону.
- Один раз в два месяца я вынуждена ездить в Москву в Московский научно-исследовательский онкологический институт им. П.А.Герцена. В отделении нейрохирургии врач-нейрохирург и онколог Ольга Кирсанова проводит плановые перезаправки помпы раствором морфина гидрохлорида, - говорит Наталья. - Каждая такая поездка обходится мне в 20–22 тысячи рублей. Эти деньги требуются на оплату такси, услуги сопровождающих меня в Москве, покупку самого препарата, авиабилетов, перезаправка помпы. Но пока я могу двигаться и даже работать, главная проблема - не в деньгах, а в физической возможности доехать до спасительной клиники. При моем заболевании, при прогрессирующих болях скоро это станет физически невозможно. Я знаю, что к моему врачу — Ольге Николаевне на заправку такой помпы ездят из Петербурга трое, из Северо-Западного региона — еще пятеро. Люди, страдающие от страшной боли, вынуждены ехать в другие города, если у них есть силы и средства. А те, у кого нет на это денег, медленно умирают от мучительной боли.
«Мы захотели заниматься этим видом помощи»
Почему в Москве есть возможность устанавливать такие помпы по программе ВМП, а в Петербурге нет? «Доктор Питер» получил удивительный ответ — нет желающих заниматься пациентами, нуждающимися в этом виде паллиативной помощи. Ольга Кирсанова, врач Натальи, рассказала:
— Далеко не всем пациентам с хронической болью необходима имплантация морфиновой помпы. Этот хирургический метод контроля боли необходим тем, кому не помогают стандартные варианты обезболивания — нестероидные препараты или наркотические обезболивающие. Лет 6 назад мы узнали об этом методе обезболивания, захотели им заниматься, прошли соответствующее обучение в зарубежных клиниках, и «привезли» его в Россию. Затем получили лицензию на этот вид медицинской деятельности, создали клинический протокол и под него к нам начали направлять пациентов. Если любое другое учреждение захочет сделать то же самое, оно может разработать свой протокол (или воспользоваться уже существующим - нашим) и организовать эту помощь. Но это происходит очень редко. К нам регулярно ездят около 150 пациентов из разных регионов страны, даже из Норильска. Шестой год ко мне ездит уже обездвиженная женщина из Красноярска… Правильно ли это? С одной стороны, страна у нас большая, поэтому высокотехнологичная помощь неизбежно будет концентрироваться в крупных столичных, краевых или областных центрах. Но сколько их будет? Ответ на этот вопрос зависит от того, найдется ли в регионе человек (медицинская организация), готовая с этой методикой работать. Сейчас таких немного. Захотели в Ростове - мы съездили туда, прочли несколько лекций, установили вместе с местными врачами пять помп, а теперь они получили квоты на этот вид ВМП в Минздраве и ставят их самостоятельно. В Нижнем Новгороде - один врач на весь город, который взял на себя обязательство помогать людям, нуждающимся в таком обезболивании. Он, правда, не устанавливает помпы, это делаем мы. Но пациентам уже не приходится ездить в Москву на их заправку, препарат вводит местный доктор.
Ольга Кирсанова считает, что не стоит искать чью-то злую волю на то, что в регионах нет возможности для установки морфиновых помп. Не нашлось человека, который захотел бы это делать, или клиники, которая поддержала бы такого врача. Потому что здесь надо работать с веществом строгой учетности (морфин), а это в сегодняшних условиях занятие неблагодарное.
В Петербурге помпы есть — морфина нет
Морфиновая помпа — симптоматическое лечение, оно не устраняет причину боли, но позволяет жить без нее.
- Если мы говорим об онкологии, то пациенты с установленными помпами могут проходить химиотерапевтическое, лучевое лечение. Живут годами. Я ставила помпу пациентам 6 лет назад и до сих пор живы и приезжают на ее заправку, - говорит Ольга Кирсанова.
В Петербурге имплантация помп проводится в нейрохирургических отделениях НМИЦ им. Алмазова и НМИЦ им. Бехтерева. Называются они баклофеновыми, но на самом деле они же — морфиновые, потому что разница заключается только в препарате, который заполняет резервуар. Но ни одно из учреждений не использует при этом морфин - только баклофен (препарат снижает спастичность мышц при повреждениях в области спинного мозга). Чтобы получить лицензию на работу с опиоидным препаратом, требуется соблюдение порядка хранения, учета и применения наркотических средств. Для любой клиники это не только хлопотно, но и затратно.
- У нас есть лицензия на установку помп и заправку их баклофеном. На использование при этом морфина мы и не пытались получить лицензию — у нас нет нуждающихся в нем пациентов, - сказал Тарас Скоромец, заведующий отделением нейрохирургии НМИЦ им. Бехтерева.
На официальный запрос «Доктора Питера» о том, почему помпы устанавливаются, но морфин не используется, в НМИЦ им. Алмазова, по сути, не ответили. Пояснили: «долгосрочная интратекальная баклофеновая терапия является высокоэффективным методом лечения спастичности (патологического напряжения мышц) различной этиологии, а морфиновая в большей степени – хронического болевого синдрома в онкологической практике». А для онкологических пациентов «проводится определенный спектр хирургических вмешательств», в который заправка помп морфином не входит. Более того, в центре им. Алмазова сообщили, что «дозаправка устройств осуществляется в рамках специализированной медицинской помощи за счет средств Территориальной программы обязательного медицинского страхования Петербурга» и даже на дозаправку помп баклофеном плановых заданий для петербуржцев фонд ОМС не выделяет - центру отказали в выделении объемов и открытия тарифов. «У Центра есть возможность оказывать данный вид медицинской помощи (дозаправка баклофеновых помп) за счет средств ОМС только иногородним».
Нет помп — нет и пациентов, в них нуждающихся
Три пациента, которые ездят заправлять свои помпы из Петербурга в Москву — туда же, где их установили, наверное, это немного. Но сколько нуждающихся в таком паллиативе, неизвестно, потому что это могут быть пациенты, страдающие, как неврологической патологией, так и онкологической. Как они борются со своими хроническими болями и насколько успешно, никто не знает.
- Мы должны понимать, что если есть пациент, которому требуется обезболивание, его надо провести, - говорит Ольга Кирсанова. - Если ему помогает анальгин, это очень хорошо. Если требуется трамадол, его надо выписать или направить к тому, кто выпишет. Не помогает трамадол — выписывается морфин или другие опиоиды. Если и это не помогает, то человек направляется либо к нейрохирургу, либо, что тоже бывает, к психиатру, потому что часто это психогенные боли и во многих случаях мы лечим психиатрических пациентов. А если пациенту требуется имплантация морфиновой помпы, она должна быть установлена.
На официальный запрос в комитет по здравоохранению об отсутствии в Петербурге возможности для установки морфиновых помп, «Доктор Питер» получил ответ:
«В России установка порт-систем для проведения длительной противоболевой терапии хронического болевого синдрома может быть осуществлена только в рамках научного протокола в медицинском учреждении федерального подчинения с получением квот по нейрохирургическому профилю. В региональных учреждениях таких квот нет и пока не может быть. Для установки помп обязательно обучение специалистов в зарубежных клиниках и последующее ведение пациентов в клинике, где устанавливалась помпа. Для отбора пациентов – необходимо строгое тестирование перед процедурой, и наблюдение в центре, где была установлена помпа.
В комитет по здравоохранению петербуржцы, которым требовалась установка морфиновых помп, не обращались».
© ДокторПитер