- Источник:
- unsplash.com
История с пандемией новой коронавирусной инфекцией показала все слабые стороны здравоохранения в отдельных странах и во всем мире. Врачей буквально с завязанными глазами отправили на борьбу с неизвестной болезнью. В первую волну Европа и США показали очень высокую смертность. Что в это время происходило в России? На вопросы ответил детский хирург, доктор медицинских наук, профессор Леонид Рошаль в обществе «Знание».
Детский хирург, доктор медицинских наук, профессор, президент Национальной медицинской палаты, президент НИИ неотложной детской хирургии и травматологии
Нельзя сравнивать российскую и советскую системы здравоохранения. Советская была одной из лучших в мире. По кадрам, организации, доступности. Систему создали с нуля. Но она смогла доказать свою эффективность. Особенно во время Великой Отечественной войны: только представьте, сколько раненых и контуженных вернули в строй.
А в 90-е годы врачи работали практически бесплатно. Надевали халаты и выполняли свой долг, несмотря ни на что. У нас до пандемии была ужасная оценка работы врачей. Приходило огромное число жалоб, которое постоянно увеличивалось — три тысячи, четыре, пять, семь… Когда мы стали анализировать эти жалобы, мы поняли, что большой процент причин связан вовсе не с профессионализмом медиков. Все это замешано на деньгах.
Целые кланы юристов объединялись, находили жертв — родственников тех, кто получил осложнения от болезней, методов лечения, или летальные исходы.
Они уговаривали пойти в суд, отсудить много денег. В деле Елены Мисюриной (врача-гематолога, которую обвиняли в смерти пациента из-за неправильно проведенной трепанобиопсии) за скобками осталось 15 миллионов. Но это не врачи стали хуже работать.
В нынешней истории с пандемией врачи ценой своих жизней смогли доказать, что они замечательные. Когда мир не знал, что происходит, когда в Италии и Испании нарастала смертность, наши врачи, практически с голыми руками, шли на бой с болезнью. Люди отдавали свою жизнь. И сейчас народ говорит, что они герои. Отношение к медикам изменилось, хотя уже сейчас есть около 50 жалоб на неправильное лечение ковида. В советское время истории с пандемией могло и не случиться. Тогда существовало отделение национальное безопасности при здравоохранении, которое отвечало за кадровым и материальным обеспечением и отслеживало, в первую очередь, инфекционные болезни.
Нам важно воссоздать сегодня то, что было хорошим в советской системе.
Нельзя к здравоохранению относиться как к вторичной области. От нас зависит многое. При этом финансирование медицины до пандемии было 3,6 процентов от ВВП. По этому показателю можно сравнивать здравоохранение в разных странах. И далеко не в нашу пользу. В среднем по миру финансирование составляет 9-10 процентов от ВВП. И мы не раз говорили руководству страны, если вы хотите, чтобы мы лечили также, дайте нам половину того, что они имеют. А из того, что у нас есть и того, что мы сделали — я не знаю лучше здравоохранения в мире, чем российское, если говорить о коэффициенте полезности. Сейчас финансирование поднялось до 4 процентов ВВП, но на 2022 год опять запланировано снижение до 3,6 процентов. Я хочу спросить у тех, кто планирует финансы: «Разве так можно?»
Необходимо выстроить нормальную систему повышения квалификации, увеличивать численность врачей. Есть очень много вопросов, которые надо решать. И необходимо сделать каждый регион России самодостаточным, чтобы тяжелых больных не возили в Москву, а чтобы на каждой территории могли оказать квалифицированную помощь. Если война? Если Москву уничтожат? Где лечить будем?
Госпрограммы решения кадрового вопроса нет. А я хочу знать, когда и как мы сможем укомплектовать нашу систему здравоохранения врачами, фельдшерами, медсестрами? ФАПы строят, а работать там некому.
О вакцинации
Я уже провакцинировался «Спутником V» три раза. Ввели первую, вторую дозу, потом я посмотрел свои антитела и принял решение сделать еще «Спутник Лайт». Не будет антител — я четвертый раз привьюсь. Я могу сделать тысячу доз. Я немолодой — мне 88, у меня есть хронические болезни, и у меня есть, от чего умирать.
О COVID-19 у детей
Дети болеют реже и легче, но это не значит, что они не болеют. Даже если один из тысячи детей заболел и умер, это все равно боль в сердце. В некоторых странах идет активная иммунизация детей старше 16 лет, испытывают вакцины на группе от 12 до 16 лет. Вакцинация — колоссальное достижение современности.
Отличить у ребенка коронавирус от гриппа очень сложно. Начало одинаковое, развитие разное. Если ОРВИ затягивается, не надо бежать в поликлинику. Я считаю, что поликлиника для здоровых и неинфекционных больных. Она не должна быть инкубатором вирусов. Вызывайте врача на дом — так правильно.