Биолог Анча Баранова: «Есть люди, защищенные от ковида генетически — они очень опасны для остальных»

Конечная точка вируса

- Все полтора года эпидемии нам говорят, что коронавирус мало изучен, а потому непредсказуем. Что сегодня мы точно знаем про вирус, а чего еще не знаем?

- Я никогда не была согласна с утверждением, что мы ничего не знаем о коронавирусе. На самом деле с самого начала эпидемии мы знали о нем довольно много. Я помню, как в начале января 2020 года появились первые сиквенсы этого вируса, которые можно было анализировать. Сразу было понятно, что это коронавирус, относящийся к конкретному семейству. Мы знали, кто его ближайшие родственники — SARS и МERS. В патофизиологии этих заболеваний есть много параллелей, благодаря которым сразу было примерно понятно, что можно ожидать от нового коронавируса. Мы не шли вслепую.

Анализ белков вируса и клеточные модели очень быстро показали, к какому рецептору он прицепляется. Более того, ученые и врачи почти сразу догадались, какие классы препаратов можно применять при лечении больных COVID-19, в том числе антикоагулянты. Потом, напомню, в конце апреля-начале мая 2020 года случился реально большой прорыв, когда поняли, что при лечении больных надо подавлять его собственную иммунную систему — стало общепринятым бороться с цитокиновым штормом с помощью противовоспалительных препаратов. Именно тогда у нас упала смертность.

В России первая волна коронавируса по сравнению со всем остальным миром задержалась на две недели или даже месяц, и это в принципе стране помогло — когда российские врачи начали лечить первых тяжелых больных ковидом, было уже понятно, что происходит. Это все большие прорывы.

- Есть в поведении вируса что-то необычное, что вас особенно беспокоит?

- Меня беспокоит, что за время эволюции вируса — а прошло уже полтора года с начала пандемии — мы до сих пор не поняли, исчерпан ли потенциал его инфекционности. Это очень важный вопрос. Вирус размножается с определенной скоростью, и вот сейчас новые текущие варианты (дельта, мю) достигают вирусной нагрузки намного быстрее, чем стандартный исходный вариант, пришедший к нам из Китая.

В любой системе есть предел, максимум. К примеру, некий автомобиль способен разгоняться до 150 км/ч, а вот выжать 200 км/ч он уже не может, как ни старайся. Так же и с вирусом. Он физический объект и имеет свой предел, быстрее скорости света он все равно не полетит. Он может производить тысячу вирусных частиц в минуту, может быть десять тысяч, но миллиард он не может. Я привожу сейчас абстрактные цифры, чтобы объяснить на пальцах. Когда вирус распространяется с максимальной для себя скоростью, то никакой другой вариант того же вируса, допустим, более опасный, но размножающийся с меньшей скоростью, зайти на его территорию не может.

Очень важно понять, исчерпал ли на дельте и мю коронавирус свой потенциал скорости размножения или нет. Потому что, если исчерпал, то надо делать новую вакцину конкретно под дельту, как основного сегодня варианта, привить всех от нее, и можно праздновать победу. А если это не так, и будет еще какая-нибудь зю или омега, которая способна распространяться еще быстрее дельты, то мы опять потратим все ресурсы на массовую вакцинацию, и снова опоздаем.

- Если дельта все-таки его конечная точка, когда об этом станет известно?

- Если за дельтой в ближайшее время ничего не появится, то будем считать, что коронавирус остановился на этом варианте. Да, есть еще вариант мю, но его всего 1-2 процента, это очень мало. Для того, чтобы новый вариант распространился в популяции, нужно, чтобы старый был истреблен антителами, а новый вариант уклонялся бы от этих антител. Я считаю, что такой сценарий маловероятен, потому что пока не вижу, как может быть достигнут скачок вируса в популяции до условных 10%, то есть реальной стартовой цифры.

Среднего эпидемиологического нет в природе. Вот, к примеру, в США есть средняя цифра по вакцинации — 60 % населения в возрасте 12 плюс привиты. Мы на эту цифру опираемся. Это такая средняя температура по больнице. Но реально есть районы, где 3 % привиты, а в других — 75 %. Я вот живу в районе, где 75 % вакцинированных, поэтому у нас, конечно, нет такого разгула эпидемии. Это прямое отношение имеет к подсчету вариантов коронавируса — мю, которого все так испугались, отмечается от 1 до 2 % в некоторых штатах, и единственный штат, где его много — 4%, это Аляска. Огромная территория, здесь люди живут в маленьких поселениях, часть из которых вообще не вакцинированы, и там никто не болел, туда вирус даже и не приходил. А когда вирус все-таки зашел, он зашел сразу вариантом мю, он не боролся с дельтой. Он как бы пришел на новенького.

«Бешеный процент» привитых

- Это нормально для вируса, что он становится не только все более заразным, но и более сильным? Звучало мнение, что такое поведение для коронавируса все-таки нетипично — ведь он должен приспосабливаться, не убивая своего хозяина.

- Нет, это совершенно нормально для вируса. Да, перейдя на нового хозяина, вирусы к нему постепенно приспособляются, снижая выраженность заболевания. Это происходит быстро, если популяциях потенциальных хозяев маленькая. А тут — полно невакцинированных, гуляй-заражай.

- Почему так важно секвенировать коронавирусы от отдельных людей? Что это дает?

- Америка много секвенирует, но столько, сколько секвенирует Великобритания из западных стран, не делает никто. Что происходит с секвенированием вируса в Китае, мы просто не знаем. Поэтому о том, как происходит эволюция вирусных штаммов, мы знаем в основном на примере Англии, спасибо им за это. Чем меньше страна, тем проще делать выводы.

Вот сейчас часто приводят в пример Израиль — говорят, а как так, в этой стране такой бешеный процент вакцинации, и вдруг такая вспышка заболеваемости. Но о каком «бешеном проценте» привитых идет речь? В Израиле все те же 60% вакцинированных. Это не 100%, и даже не 80%, потому что Израиль, хоть и маленькая страна, но в ней сильные религиозные ортодоксальные сообщества, которые не прививаются.

Или пишут, что в Монголии также бешеная прививаемость, но несмотря на это, эпидемия никуда не уходит. Но люди просто не понимают цифры. Во-первых, чем прививают в Монголии? Там несколько вакцин, и не все из них суперэффективны, в этой стране наряду с мРНК вакцинами используют и вакцины второго-третьего ряда. Кроме того, прививки шли жарким летом, вакцины возили в степь с нарушением условий хранения. А во-вторых, когда говорят, что в Монголии заболеваемость выросла в 10 раз, забывают уточнить, что рост с 700 человек до 7 тысяч. Это небольшая цифра, особенно если сравнивать с количеством привитых людей.

- Считается, в России так силен протест против вакцинации, потому что люди боятся прививок от ковида, потому что коронавирусная статистика откровенно лжет, нам не говорят правду про поствакцинальные осложнения, а на рынок выпускают непроверенные с точки зрения эффективности и безопасности вакцины. А как с этим в Америке?

- Люди везде одинаковы. В Америке тоже совершается много манипуляций со статистикой, в основном, на местном уровне. Здесь тоже силен народный протест. Раньше мне казалось, что это исключительно российская история, но сейчас я вижу, что в Америке и в Европе тоже такие настроения есть. Всегда будут люди, которые против. Не всегда люди принимают решения исходя из своих собственных внутренний убеждений, а потому что так соседка, к примеру, делает. Чем больше таких «соседей», тем больше поддержки человек получает, как член группы, разделяющей одни и те же убеждения. Поэтому в тех районах, где больше проникновение вакцинации, тем легче людей вакцинировать. И наоборот.

Тайна трех генов

- Каким образом предрасположенность человека к COVID-19 зависит от генов?

- Это правило действует не только для ковида. У нас есть куча вирусов и бактерий в популяции, которые на нас нападают время от времени. Есть люди, которые больше склонны один тип вируса подхватить, а есть те, кто подхватывает другой. То есть те гены, которые защищают нас от ковида, они делают нас предрасположенными к какому-то другому вирусу, и наоборот.

В популяции все устроено по-честному, все сбалансировано. Эволюции плевать на конкретного человека, будет ли он размножаться, болеть или он родит сто детей. Эволюции абсолютно все равно. Она заботится только о том, чтобы популяция не только выжила, но хорошо себя чувствовала, а также имела резерв изменчивости для того, чтобы приспособиться к новым условиям — если что. Если вокруг полно ковида, значит, в следующем поколении соотношение генотипов в нашей популяции изменится таким образом, что станет меньше людей, предрасположенных к тяжелой форме ковида и больше людей, предрасположенных к бессимптомной форме. Так работает эволюция — на людях, на кошечках, на мышках. И на вирусах тоже работает — в одном и том же направлении — увеличения приспособленности путем избирательной поддержки и выбраковки.

- То есть ковид— это не эксклюзивный вирус, благодаря которому эволюция решила отыграться на всем человечестве?

- Конечно, нет! Много интересного в этой истории. Вот, например, недавно мы нашли три гена — это не главные гены ковида, их нашли в дополнение ко всем другим, что уже обнаружили ученые. Уже есть десятка четыре генов, которые точно вносят свой вклад в ковид. Ученые работают параллельно. В США, Англии, Китае. Некоторые гены пересекаются, мы их видим во всех работах.

Все уже слышали про группы крови, что люди с первой и третьей группой более защищены, чем со второй и четвертой. У этого есть физиологическая основа. Мы понимаем, почему это происходит. Другие гены тоже вносят вклад — каждый вклад маленький, но они суммируются. То есть кому-то повезло больше, к примеру из 30 «плохих» генных вариантов присутствуют только 4, а у другого из 30 генных вариантов — 26, и поэтому он больше предрасположен в тяжелой форме заболеть ковидом.

Наше исследование выявило много генов, которые уже находили раньше — и это хорошо, чем больше разных независимых друг от друга исследований находит одни и те же гены, тем больше уверенности в том, что эти остальные, новые гены тоже попали в фокус не случайно. Мы нашли еще три новых гена, в дополнение к десятку старых — и именно повтор находки старых генов придает валидность генам новым.

- Что такого важного про коронавирус и его способность заражать человека вам рассказали эти три гена?

- Эти гены являются важными терапевтическими мишенями, благодаря которым для других заболеваний уже были разработаны и разрабатываются препараты — к примеру, для болезни Альцгеймера. Да, у нас нет лекарства против этой болезни, но в этой области наработан такой широкий спектр потенциальных лекарств, что если мы в них покопаемся, то может быть, мы найдем что-то, что можно давать пациенту во время ковида. Эти препараты не против вируса, но они помогут человеку не получить неврологические последствия от коронавирусной инфекции.

Наше исследование — важный кирпич в стене. Чем больше людей переболеет или вакцинируется от ковида, тем больше данных у нас будет. И в какой-то момент эти генные формулы для предсказаний станут доступными — как сегодня он уже доступны и для диабета, и для остеопороза. С коронавирусом получился более тонкий вопрос, потому что формула, скажем, низкого «генетического риска заражения ковидом» просто отражает абстрактную вероятность — она вовсе не значит, что человек получает индульгенцию.

Для популяции обладатели генов устойчивости могут нести даже больший риск — ведь бессимптомный «небольной» может заражать окружающих.

Мне, как ученому, очень важно, чтобы в нашей геномной базе данных появился такой ярлык как «суперспредер», суперраспространитель. Ведь мы до сих пор не знаем, чем суперраспространитель отличается от обычного человека. Некоторые люди почему-то не болеют и выделяют бешеное количество вируса, в тысячу раз больше, чем другие. Интересно провести исследование и посмотреть, какие именно гены работают у суперспредеров. Но есть опасность, что потом вся популяция будет разбита на группы, кто может стать суперспредером, а кто нет, а это прямой выход в дискриминацию. Поэтому эти ярлыки не попадают в базу данных. Потому что такие, как я, тут же их вытащат и все высчитают. Но это не значит, что этого нельзя сделать. Кто-нибудь это сделает обязательно.

- Реакция организма на вакцину — это тоже генетическая предрасположенность?

- Люди требуют от вакцин полной безопасности. Они почему-то думают, что если ученые поработают над вакцинами еще десять лет, они сделают их супербезопасными. Но это не так. Потому что вакцина это определенная концепция, которая работает в среднем на всю популяция, которая сама по себе очень разная. А если кому-то не повезло, потому что у него гены предрасположены к серьезному ответу, то получается эффект, который люди называют побочным. На самом деле это просто эффект.