- Источник:
- pixabay.com
Вакцинация в Петербурге стремительно теряет обороты, и в этом виноваты сами власти, которые подготовили богатую почву для антипрививочников и ковид-диссидентов, считает экс-советник Росстата, ныне независимый демограф Алексей Ракша. Он дал интервью ".
— После Нового года в Петербурге в очередь выстраивались за прививкой. А в марте первичная вакцинация стремительно падает. 46% опрошенных «Фонтанкой» читателей вообще делать себе прививку не планируют. В чем причина?
— Потенциал желающих привиться близится к постепенному исчерпанию. Видимо, большинство из тех, кто хотел, уже привились. Вакцинация первыми дозами падает, а вторыми выросла. Но и это временный эффект, ведь невозможно прививать второй дозой, если человек не получил первую. И это, в том числе, результат пропаганды самих властей, которая долгие годы распространяла через федеральные СМИ теории заговора, которые плотно вошли в жизнь россиян, смотрящих ТВ. Апофеозом стала антиковидная пропаганда, дискредитация зарубежных вакцин и методов борьбы с пандемией за пределами России. А теперь люди полностью запутаны и не знают, чему и кому верить.
Примерно настолько же сильно, как в России, избыточная смертность и число погибших от коронавируса расходятся в таких странах, как Турция, Иран, Азербайджан и Казахстан. По Европе считается стандартом соотношение: 80 — 90% избыточной смертности приходится на умерших непосредственно от ковида. И в Москве, и в Петербурге почти 100% избыточных смертей в прошлом году — это COVID-19 как основная или важная причина смерти. Власти это признали. Но в остальной России в целом смертность от ковида примерно в 5,5 раз меньше, чем вся избыточная смертность. И такое колоссальное отличие официальных цифр от действительной ситуации тоже влияет на темпы вакцинации. Когда систематически принижают опасность ковида, то люди считают, что от вируса умерли не 340 — 430 тысяч человек, как оцениваю я на основе общей смертности, а официальные 80 тысяч. И они думают: «Ну, не так уж и плохо, в других странах хуже, и зачем нам прививаться?»
Кроме того, складывается впечатление, что властям и не нужно, чтобы много людей вакцинировались. Они даже не пытаются продвигать отечественную вакцину внутри страны всеми доступными способами, в отличие от зарубежных рынков, и объяснять гражданам, зачем им нужна прививка от «нового гриппа».
— А что могло бы продвинуть вакцинацию внутри страны?
— Конечно, нужна рекламная кампания. Чтобы привился Путин, чтобы федеральные каналы перестали ругать «чужие» вакцины, чтобы не анонсировали возвращение Никиты Михалкова в эфир с показом всего «Бесогона», пропущенного на праздниках. То есть нужно кардинальное изменение информационной повестки государства, чего я не предвижу ни в коем случае. Поэтому вакцинация будет и дальше замедляться, а там, возможно, и третья волна придет.
— Если не получается убедить, то можно заставить. У нас могут появиться «зеленые паспорта» для вакцинированных как в Израиле?
— Следующим шагом, если нет желания убедить людей, могут ввести ограничения. Могут войти в обиход и паспорта вакцинированных, и появиться связанные с ними запреты: например, непривитым закроют льготный проезд в общественном транспорте или возможность посещать массовые мероприятия, покупать авиа- и железнодорожные билеты или вообще выезжать из страны. Но в итоге штрафы за нарушения этих ограничений обязательно сформируют черный рынок справок, как у нас в стране обычно и получается.
— В Смольном сами себе снизили планку: план прививочной кампании сократился с 3,5 млн до 1,2 млн человек. В три раза. Вычли несовершеннолетних, беременных и переболевших, и получилась такая цифра. Насколько это научно обосновано, по вашему мнению?
— Власти видят, что темпы вакцинации ужасающие, и нашли себе очень хорошую отмазку, конечно. Но, по моим оценкам, в России действительно переболело около 30% населения. А в Петербурге, возможно, и все 35 — 40%. Если для коллективного иммунитета нужно 50 — 60%, то остается привить всего 10 — 25%. А это от 5,3 миллиона жителей Петербурга как раз 0,5 — 1,3 млн. Так что расчет обоснован.
— Но ведь у тех, кто болел летом, например, антител могло и не остаться. Насколько корректно их учитывать?
— То, что нет антител у переболевших, вовсе не значит, что они снова разносят вирус. Существуют и более глубокие уровни иммунитета. Есть Т-клетки, которые продуцируют антитела и в случае попадания вируса в организм быстро реагируют. По этой причине мы, например, видим, что отдельные повторно заболевшие есть, но, видимо, пока это совсем не массовая история.
Единственное, я считаю, что зря не вакцинируют школьников и тех, кто младше 18 лет (хотя сейчас это запрещает инструкция. — Прим. ред.). Школы, вузы и садики — это самые большие рассадники ковида. Осенью вирус разносили во многом как раз дети и подростки. И мы очень хорошо видим совпадение начала роста заболеваемости с открытием школ и резкое его окончание с уходом на осенние каникулы в конце октября. А потом были долгие новогодние праздники: когда и дети и родители сидели дома, мы опять увидели резкий спад заболеваемости, который после каникул сильно замедлился, но продолжался до весны.
— Последнее, возможно, еще одна причина того, что сейчас нет стимула срочно наращивать вакцинацию. Коронавирус при отсутствии локдауна практически исчез после Нового года.
— Заболеваемость по России действительно упала примерно в пять раз по сравнению с пиком на рубеже октября и ноября. По смертности тоже наблюдается очень хорошее снижение. Если в декабре мы имели прибавку в +63% к прошлому году, то в январе она была уже +34%, а в феврале мы, по моим подсчетам, будем иметь около +20% к достаточно благополучному февралю 2020 года. Это значительно лучше, чем декабрь, ноябрь и даже октябрь, когда было +30%.
Хотя расслабляться рано. В мирные времена скачок смертности на +20% даже в одном регионе, не говоря о всей стране, стал бы поводом для тревоги, обсуждений и объяснений местных властей и федерального министра здравоохранения. Был бы скандал, новости, собирались бы комиссии. Теперь мы радуемся, что она выросла «всего на 20%».
При этом Петербург остается одним из самых пострадавших от пандемии регионов. В январе 2021 года среди всех 85 регионов по приросту смертности он оказался на втором месте после печально известной Ингушетии. Это данные Росстата, публикуемые примерно через 35 — 40 дней после окончания месяца. Но более оперативные данные пропали: ЗАГС Петербурга перестал публиковать данные с декабря, не подвел итоги 2020 года.
— Да, мы тоже заметили. «Фонтанке» отвечают, что «пересчитывают» цифры. Почему, по вашему мнению, в Петербурге и ряде других регионов резко перестали показывать статистику?
— Не совсем понимаю, что там можно пересчитывать и почему нет данных за январь и февраль 2021 года. Если Росстат уже опубликовал данные за январь, то никакого пространства для манёвра у КЗАГС не осталось. Наверное, это зависит от степени страха работников ЗАГСа и уровня наглости местных властей. Ведь по закону они не обязаны публиковать на своих сайтах ежемесячную статистику. В Минюсте, которому теперь подчинены все загсы, есть ежеквартальная форма отчета о числе актов смерти и рождения, которую загсы обязаны в Минюст отправлять. Но и эти отчеты я вижу только по некоторым областям страны. Кроме того, ежеквартальные данные мало интересны — нам надо понимать, что происходит здесь и сейчас или хотя бы в прошлом месяце, а не раз в квартал.
— Где теперь брать информацию о реальной обстановке?
— Есть Росстат и некоторые главные управления ЗАГС субъектов РФ, которые продолжают доблестно отчитываться. За февраль у меня есть данные по 16 регионам: это Владимирская область, Смоленская, Калининградская, Астраханская, Ингушетия, Мордовия, Пермский край, много сибирских областей, и так далее. И благодаря этим регионам по итогам февраля я вижу, что у нас ситуация со смертностью лучше, чем в январе.
— То есть третья волна пока не намечается?
— Да, официальные и неофициальные данные пока ничего не показывают. Возможно, что у нас есть время до конца марта или даже до середины апреля, когда может наступить третья волна. И она может оказаться не слабее, чем вторая, как во многих и многих других странах сейчас происходит.
— Насколько долго мы будем восстанавливаться после первых двух волн коронавируса, и заметна ли вообще эта рана в демографической статистике?
— Как я и говорил, моя оценка потерь от двух волн коронавируса — около 430 тысяч умерших в России на 1 марта. Кроме того, упала рождаемость. Из-за карантинов, проблем с работой и неопределённостью будущего люди отказываются рожать детей, и в этом году я ожидаю провала рождаемости, как уже происходит в других странах. Маткапитал на первого ребенка вряд ли изменит ситуацию общей тревожности и неопределенности. В России в прошлом году родились 1 млн 430 тысяч, а умерли 2 млн 130 тысяч. В этом году, я думаю, родится еще меньше — может, 1 млн 300 с чем-то тысяч, а умрет около 2 млн.
Что касается потерь, то надо понимать, что гибель 400 тысяч на 144 млн человек населения будет почти незаметна в историческом масштабе по итогам переписи. Я думаю, что при всероссийской переписи населения 2021 года мы её даже не заметим, потому что за 11 лет умерли более 20 млн человек, и дополнительные потери из-за ковида составили в этом числе всего 2%. Пандемия скорее останется не столько в статистике, сколько в памяти народа как время, когда мнимые внешнеполитические успехи и обнуление оказались важнее, чем жизнь и благополучие собственных граждан.