- Источник:
- pixabay.com
Отправили по маршруту
В Петербурге распоряжением комитета по здравоохранению № 728-р утверждена маршрутизация пациентов при подозрении или выявлении злокачественного новообразования. В приложении №4 к этому документу приводится перечень медорганизаций, которые должны выполнять функции диспансеров по определенным районам города. Большинство районов поделили основные специализированные медучреждения — Городской клинический онкодиспансер на проспекте Ветеранов (к нему прикреплены жители Адмиралтейского, Кировского, Колпинского, Красносельского, Московского, Петродворцового, Пушкинского, Фрунзенского, Центрального районов) и Санкт-Петербургский клинический научно-практический центр специализированных видов медицинской помощи (онкологический) в поселке Песочный (в его ведении Василеостровский, Выборгский, Калининский, Красногвардейский, Невский и Петроградский районы). Жители Курортного, Кронштадтского и Приморского закреплены за Городской больницей № 40 в Сестрорецке. Еще в перечне есть Клиническая больница Святителя Луки — согласно маршрутизации, она будет заниматься оказанием помощи жителям Калининского района с онкозаболеваниями и только по профилю «урология».
Распоряжение комздрава вышло еще 30 декабря 2019 года. Но о его существовании вспомнили как-то вдруг — совершенно неожиданно для проходящих терапию пациентов. Как рассказали «Доктору Питеру» читатели, в августе онкопациентов начали направлять в клиники «по прописке», причем не дожидаясь окончания начатого курса химиотерапии. На поиск врача, оформление направления, сбор новых справок и анализов уходит время, а процедуры, как правило, проводятся не реже раза в месяц. Поэтому тяжелобольным приходится действовать быстро и находить силы, чтобы все успеть. Некоторые умудряются за несколько дней оформить временную регистрацию в другом районе и сдать заново все анализы.
«Всем на меня начихать»
Михаил Александрович (имя изменено — Прим. ред.) проходил плановую химиотерапию в онкоцентре в Песочном. Ему было назначено 6 сеансов с интервалом в 20 дней. «У меня четвертая стадия рака. Все ближе и ближе к финишу. Не знаю, сколько мне жить осталось. Врачи сами не знают», — сказал мужчина в разговоре с «Доктором Питером». В августе, придя на пятую процедуру в дневной стационар онкоцентра, он неожиданно узнал, что как житель Приморского района теперь должен лечиться в Городской больнице №40 в Сестрорецке. Напомним, что в этом году не только для прохождения химиотерапии, один сеанс которой длится примерно 3-4 часа, но и для получения одного укола онкопациентам необходимо оформлять госпитализацию в дневной стационар — со сбором справок и анализов, включая тест на коронавирус. Михаил Александрович, как и положено, справки собирает каждые три недели. Говорит, некоторые анализы приходится сдавать платно, чтобы подгадать по «срокам годности».
- Прихожу с документами в дневной стационар, встаю в очередь к лечащему врачу. Захожу в кабинет, а доктор мне говорит, что теперь я должен в 40-й больнице проходить химиотерапию. «Как же? , — говорю. — Я же у вас квоту получал». (…) Сказали, что мне звонили вчера, но не дозвонились. А что один день изменит, когда я уже 4 цикла сделал? (…) Всем на меня начихать. Раньше умру или позже — все равно умру. И послали. И не одного меня — там много людей в один день развернули.
Другая пациентка онкоцентра, жительница Центрального района Елена рассказала «Доктору Питеру», что узнала о возможных проблемах случайно — за два дня до очередного сеанса химиотерапии. После настойчивых звонков и обращений петербурженке удалось попасть в онкоцентр в назначенный день.
- В результате меня все равно приняли, сделали капельницу. Но выдали выписной эпикриз, в котором написано, что дальнейшее мое лечение должно быть по месту жительства. И с этим отправили, — рассказала она. (Позже, когда материал был готов к публикации, читательница сообщила «Доктору Питеру», что получила письмо из онкоцентра и сможет окончить курс химиотерапии в Песочном — Прим. ред.).
Между тем выяснилось, что у некоторых пациентов проблемы с продолжением лечения в СПбКНпЦСВМП начались гораздо раньше — еще весной. Так случилось у Светланы Юрьевны, тоже жительницы Приморского района, наблюдавшейся в Песочном к тому времени более двух лет. Раньше, как и остальные пациенты, она получала выписанное лекарство «Соматулин Аутожель» (ланреотид) в аптеке центра на несколько месяцев и спокойно делала сама укол. По новым правилам, для одной подкожной инъекции раз в 28 дней ей нужно госпитализироваться в дневной стационар. В середине апреля ее взяли на госпитализацию, но в эпикризе написали, что согласно распоряжению комитета по здравоохранению дальнейшее лечение она должна проходить уже в 40-й больнице.
- И это в самый разгар эпидемии! Я должна была сидеть дома, а вместо этого бегала между онкоцентром, 40-й больницей и участковым врачом — носилась кругом, — вспоминает женщина. — В апреле обращаюсь в Сестрорецкую больницу — транспорт не ходит, вообще был какой-то кошмар. По интернету записаться не могу, потому что я к этому стационару не прикреплена. По телефону меня не записывают. В регистратуре узнают, что я жительница Приморского района, и говорят, что я не туда обращаюсь. Все-таки я попадаю к врачу, который мне говорит, что мой препарат не успели закупить. Я опять иду в онкоцентр, куда меня в итоге госпитализируют 14 мая. И вновь дают бумажку, что мне надо обратиться в 40-ю больницу. Но там мое лекарство на тот момент еще не закуплено. В онкоцентре мне выписывают рецепт на получение ланреотида — это на июньский укол. Получить препарат в аптеке я не смогла до сих пор — сначала его не было, когда же он появился, то его выдавали только страдающим акромегалией (петербуржцы с акромегалией получают льготные лекарства для амбулаторного лечения за счет городского бюджета — Прим. ред.). То есть, по сути, мне выдали рецепт, по которому невозможно получить лекарство бесплатно (…) В итоге я спросила в пациентской интернет-группе, может, у кого-то есть ненужный препарат. Мне отдали октреотид — у людей умер родственник и остался препарат, который я получала раньше вместо ланреотида. Он, конечно, не совсем подходящий, но всё же (один шприц ланреотида 120 мг — «Соматулин Аутожель» в петербургских аптеках стоит около 80 тысяч рублей, 20 мг октреотида — более 25 тысяч рублей — Прим. ред.). Официальные структуры мне все отказали.
С июля, по словам Светланы Юрьевны, она получает положенное лечение в Городской больнице № 40. Сейчас она всем довольна — препарат есть, пациентов меньше, чем в онкоцентре.
Перевыполнили план
За последние несколько месяцев «Доктор Питер» не раз писал о проблемах с лечением петербуржцев с диагнозом «рак». Напомним, из-за изменения системы выдачи льготных лекарств для амбулаторного лечения в разгар пандемии сотни пациентов, рискуя заразиться ковидом по дороге, каждый день ездили в онкоцентр в Песочный или онкодиспансер на Ветеранов за назначенными врачом таблетками. Раньше эти препараты клиники закупали сами по городской программе «Онкология» и выдавали пациентам в своих аптеках с запасом. С начала же действия федеральной программы по борьбе с онкологическими заболеваниями большие средства на лечение пошли из фонда ОМС, одновременно в регионах, в том числе и в Петербурге сократили финансирование местных программ. Это привело к тому, что получить большинство лекарств стало возможно, только оформив госпитализацию в дневной стационар. А для этого нужно сдавать анализы, включая тест на коронавирус, что еще добавило нервотрепки. «Доктор Питер» писал, как пенсионерка с 4-й стадией рака тратит тысячи рублей на быстрые ковидные тесты, чтобы вовремя попасть на химиотерапию, а другие устраивают раз в месяц «марафон» по поликлиникам за справками и анализами, чтобы получить один внутримышечный укол.
Почему о декабрьском распоряжении № 728-р по маршрутизации вспомнили только сейчас, причем настолько внезапно, что пациентам понадобилось прерывать курс химиотерапии? В комздраве «Доктору Питеру» прокомментировали ситуацию так: «Комздрав в курсе и занимается этой проблемой».
Директор Санкт-Петербургского клинического научно-практического центра специализированных видов медицинской помощи (онкологический) Владимир Моисеенко пояснил нашему изданию, что дело, как это часто бывает, — в деньгах.
- Прошлый год был очень хорошим с точки зрения финансирования — мы получали деньги по ОМС, плюс дополнительные средства на амбулаторное лечение по городской программе «Онкология». С этого года изменился порядок обеспечения пациентов лекарственными препаратами при амбулаторном лечении, а закупки препаратов по программе перешли в ведение комитета по здравоохранению, ввиду чего финансирование непосредственно учреждения из бюджета уменьшилось. В начале года были проблемы с определением, что и в каком объеме покупать в рамках выделенных бюджетных средств для льготного лекарственного обеспечения. В итоге лекарства для амбулаторного лечения пациентов появились только в апреле. До тех пор мы вынуждены были в срочном порядке обеспечивать пациентов лекарствами через дневной стационар за счет средств ОМС. Это вызывало много нареканий как со стороны пациентов в связи с необходимостью частых визитов в учреждение, так и со стороны ТФОМС, но другого пути тогда не было. Это нам обошлось примерно в 287 млн рублей — сумма, равная месячному финансированию всего нашего центра. То есть мы, по сути, «выключили» эти деньги из лечения пациентов в стационаре и перенаправили их на амбулаторные препараты, — объяснил «Доктору Питеру» Владимир Моисеенко. — В связи с тем, что многие пациенты, получавшие дорогостоящее лечение в прошлом году, перешли на этот год, мы уже перевыполняем план и очень существенно, на что нам было указано в комздраве. Еще неделю назад, к примеру, мы выполнили план на август. Когда стали разбираться в причинах, оказалось, что одна из них — в том, что примерно треть пациентов оказались у нас с нарушением маршрутизации. Поэтому нами были приняты дополнительные меры по урегулированию потоков пациентов по маршрутизации. Мы потихоньку начали их перенаправлять в те районы, где они должны лечиться. Я понимаю, что у них теперь много эмоций, многие привыкли к нашим врачам. И по закону (ФЗ-323) они имеют право выбирать их и лечиться у них. Но параллельно существует еще и плановое распределение средств фонда ОМС, основанное на принятой комитетом по здравоохранению маршрутизации. Стараемся сглаживать ситуацию, пытаемся обсуждать с Терфондом ОМС увеличение планового задания. Но, если мы продолжим такими темпами перевыполнять план, то к концу года будут проблемы с лечением уже всех больных.
По словам Владимира Моисеенко, сейчас в онкоцентре около тысячи «чужих» пациентов. «Я знаю, что такая же ситуация в онкодиспансере — у них много „наших“. Постепенно будем приводить потоки пациентов в соответствии со схемой маршрутизации».
«Доктор Питер» обратился за комментариями в Городскую больницу № 40, но ответа пока не получил.
Некого оперировать
Если получающих химиотерапевтическое лечение в онкоцентре, по словам врачей, больше положенного, то с первичными пациентами всё наоборот. По словам Владимира Моисеенко, если обычно в онкоцентре проводилось по 33-40 операций в сутки, то сейчас в среднем всего около 20.
- Так называемых первичных, у которых впервые выявлена злокачественная опухоль, очень мало. А это те, кого можно было бы прооперировать и спасти. Хотя амбулаторная служба города уже заработала. Предполагаем, что количество пациентов увеличится, когда все вернутся с дач, но что мы тогда будем делать? Боролись с ковидом, а сейчас получим эпидемию рака. Причем, запущенного. Стоимость лечения будет расти, а эффективность уменьшаться, - говорит директор онкоцентра. - На нашем детском отделении, где всегда было по 36 детей, сегодня 22 пациента. Неделю назад было 17. Где наши дети? Либо заболеваемость уменьшилась в 1,5-2 раза, что практически невозможно, либо они тоже сидят по дачам и откладывают визит в медучреждения.
© ДокторПитер