- Источник:
iStockphoto
Дафна и Александр Кардинале были счастливы, когда родилась их дочь Мэй (имя изменено). В семье уже был один ребенок, когда родителей захотели второго. Но все попытки оказывались неудачными. Пара решилась на ЭКО, процедура прошла успешно. Но когда малышка появилась на свет, отец семейства потерял покой и сон.
Не член моей семьи
Александр — светловолосый итальянец с карими глазами, его супруга Дафна — рыжеволосая красавица еврейского происхождения. Но у их дочери с рождения явно прослеживались азиатские черты. Заставляли усомниться в генетическом родстве и друзья: они все время удивлялись, как у Дафны и Александра мог родиться ребенок с такой внешностью.
«Она — не член нашей семьи», — почти сразу после того, как дочку принесли домой, заявил Александр своей супруге. Но Дафна не хотела даже слышать об этом. Она показывала мужу свое фото в детстве, на нем она и правда была чем-то схожа с Мэй. Но супруг не успокаивался, и тогда женщина решилась сделать тест ДНК. Девочке исполнилось три месяца, когда родители получили результат: почти со 100%-й вероятностью Мэй — не их ребенок.
Перепутали эмбрионы
Супруги оказались перед очень сложным выбором: если они сообщат в клинику, где проводилось ЭКО, то ребенка гарантированно отдадут в «генетическую» семью. Такие прецеденты уже были. И тогда Александру и Дафне придется навсегда расстаться с Мэй. Даже мысль об этом казалась невыносимой.
Оставался без ответа и еще один вопрос: где же их эмбрион? Возможно, он утрачен, уничтожен или подсажен другой женщине. И тогда есть вероятность, что их ребенок растет в чужой семье. Как быть? Жизнь родителей превратилась в кошмар. Но оставить все как есть они не могли и наняли адвоката, чтобы разобраться в ситуации.
Родная дочь жила рядом
Клиника репродуктивной медицины нашла генетических родителей Мэй. Они жили в 10 минутах езды от дома Дафны и Александра — в соседнем городке. Мама девочки — латиноамериканка по имени Энни (изменено), отец — азиат. В их семье недавно родилась малышка, девочку с голубыми глазами назвали Зои. Она и оказалась генетическим ребенком Дафны и Александра.
О том, что она не родная мать Зои, Энни узнала от сотрудника клиники. Новость повергла ее еще в больший шок, чем Дафну. У женщины даже пропало молоко.
Темноволосых родителей Зои совершенно не смущало, что их девочка светленькая. Семья восприняла это спокойно — мало ли какие гены дальних родственников могли так проявиться? Энни, правда, однажды спросила у педиатра, бывает ли, что у родителей с карими глазами ребенок рождается голубоглазым. Тот успокоил: рецессивные гены и правда могут удивлять.
Тяжелое решение
Обе пары спустя несколько недель после того, как узнали всю правду об ЭКО, решили встретиться и поговорить — пока без детей. При первой же встрече стало понятно, малышка Мэй — копия своего отца. Слез и разговоров было много, пока не пришло время для самого главного вопроса: что же делать дальше?
Обе семьи очень страдали от мысли, что с дочками придется расстаться. За три месяца они приросли друг к другу. Малышки привыкли к запахам мамы и папы, старших детей, уюту и комфорту своих спален. Но при этом все осознавали, что девочки еще очень маленькие и, пока не поздно, все можно изменить.
С родителями Мэй и Зои разговаривали психологи, обсуждение проблемы длилось несколько недель, мнения менялись, но совместное решение было принято: детей надо поменять. Но полностью прекратить с ними общение не был готов никто, к тому же необходимо было подготовить и старших детей. Пары решили «дружить домами».
«Танец мам»
Почти две недели семьи просто навещали друг друга каждый день, иногда в доме Дафны и Александра, а иногда в доме Энни и ее мужа. Девочки оставались там, где жили с самого рождения. Часто женщины делали то, что Александр стал называть «танцем мам»: они постоянно спрашивали друг у друга, можно ли поменять подгузник ребенку, дать соску, включить ту или иную музыку, когда укладывать спать и кормить. Они очень бережно относились не только к чувствам Зои и Мэй, но и друг к другу.
Юридические вопросы удалось решить легко: обе семьи были примерно одинакового финансового положения, претензий друг к другу не имели. И когда малышкам исполнилось по пять месяцев, они переехали к своим кровным родителям окончательно. Правда, далось это нелегко. Дафна могла проснуться среди ночи и сказать мужу: «Я чувствую, что сейчас нужна Мэй, надо ехать к ней!» Старшая дочка рыдала, тяжело переживая расставание с сестричкой. Время шло, но облегчения не испытывала ни одна из женщин. И тогда обе пары решили воспитывать девочек как одна семья.
«Давайте растить их вместе»
Зои и Мэй стали как сестры. Они вместе играли, гуляли, ходили друг к другу в гости, отмечали праздники. Их родители тоже стали часто общаться. Когда разразилась пандемия коронавируса, семьи и вовсе решили объединиться, чтобы веселее было коротать дни в изоляции. Подружились и старшие дети — дочка Дафны и сын Энни.
Сейчас Зои и Мэй по пять лет. Они считают друг друга сестрами и последние два года ходят в один детский сад. Мэй до сих пор называет Александра «папа Ксандер», а Дафну — «мама Дафна», и Зои обращается к Энни и ее мужу так же.
Кстати, семьи хоть и подали иск к клинике о врачебной ошибке, но смогли урегулировать вопрос до суда: гнев и обиды улеглись. Дафна, Александр и Энни со своим супругом не говорят, что это история со счастливым концом, но признают, что это самый счастливый конец из возможных — лучшее, на что можно было рассчитывать.