Время прозреть: почему желающих сделать лазерную коррекцию зрения стало намного больше

Офтальмологические клиники работают в условиях повышенной нагрузки, параллельно решая проблемы, которые принес кризис. Что сегодня происходит с лазерной коррекцией зрения, рассказали участники круглого стола «Доктора Питера». 

Инвестиции в здоровье

В смутное время медицинские услуги можно сравнить с сахаром и гречкой — люди запасаются тем, что нужно, и пытаются купить то, что не успели раньше. Так, с начала марта стало сложнее купить линзы и очки: что-то сильно подорожало, а некоторые наименования и вовсе исчезли из продажи. И на фоне неопределенности и роста цен спрос на лазерную коррекцию зрения резко возрос.

— У нас и так всегда были очереди на услуги, но последнее время мы работаем практически в три смены, — говорит Алексей Титов, заведующий отделением рефракционной хирургии и патологии роговицы МНТК «Микрохирургия глаза», руководитель глазного тканевого банка. — Во-первых, увеличили количество операций — если раньше на хирурга приходилось 15 человек в день, то сейчас объем работы вырос в разы. В прошлом году мы провели более 6000 рефракционных операций — это наш рекорд. Думаю, в этом году мы его побьем — на благо пациентов.

— У нас с марта в среднем выросла нагрузка на 15-20%. Я считаю, причины этого явления те же: боязнь пациентов столкнуться с проблемами отсутствия на рынке контактных линз, дороговизны очков, да и, в конце концов, желание вложить деньги в то, что не обесценится никогда, — свое здоровье, — заявил Евгений Гурмизов, ведущий хирург-офтальмолог, главный врач клиники «Эксимер».

— Хоть мы и молодая клиника, работаем около трех месяцев, свой пул пациентов у нас уже есть, — говорит Екатерина Перфильева, главный врач клиники микрохирургии глаза и руководитель клинического направления сети оптик «Счастливый взгляд». — Наши офтальмологи и оптометристы отмечают снижение спроса на линзы и очки за последние месяцы. А когда пациента приглашают на повторный прием или подбор средств коррекции, почти каждый третий сообщает, что либо задумывается о лазерной операции, либо уже ее провел. Так что уровень спроса очевиден.

— Количество обращений на коррекцию зрения у нас выросло в два раза, — подтвердила Мария Красавина, врач-офтальмолог, исполнительный директор  офтальмологического центра «Зрение», — а в марте мы побили все рекорды по количеству операций. Выросла нагрузка не только на хирургов, но и на амбулаторию, ведь приемов и консультаций тоже стало больше. Эта тенденция, скорее всего, связана с тревогами пациентов из-за неопределенности с контактными линзами и очками. Главное, что мы быстро отреагировали и смогли удовлетворить этот повышенный спрос за счет гибкости бизнес-процессов. Нам удалось организовать дополнительные часы для приема пациентов и операционные дни. 

Цена не помеха

Колебания курса валюты и нарушение логистических цепочек не могли не отразиться и на этой сфере медицины

— Практически все наше оборудование и расходные материалы — импортные, следовательно, при смене курса рубля меняются и цены на операции. Экономить на них мы не можем, — говорит Алексей Титов. — Чтобы поддерживать оборудование в надлежащем состоянии, расплачиваемся с фирмами-поставщиками и сервисными компаниями соответственно курсу. Еще возникли проблемы с логистикой и поставками расходных материалов, запчастей для оборудования — производители поднимают цены на свою продукцию и услуги. Да, мы тесно общаемся с партнерами в надежде на уступки и находим консенсус. В первую очередь думаем о пациенте, чтобы стоимость была доступной.

Евгений Гурмизов рассказал, что цены пропорционально поднялись в связи с логистическими трудностями и составили около 15% к текущему месяцу с начала года.

— Сейчас курс рубля довольно выгодный, — пояснил он. — Но, тем не менее, на ценообразование влияет более сложная в нынешних условиях логистика расходных материалов, а также подорожание технического обслуживания оборудования. К сожалению, все эти факторы вместе привели к пропорциональному росту цены на услугу лазерной коррекции зрения.

— В той или иной степени зависимость от курса отражается на нашей ценовой политике, — продолжила Екатерина Перфильева. — К началу года мы стараемся сделать запасы, чтобы хватило на период от 3 до 12 месяцев спокойной хирургии, — это позволяет нам удерживать цены. Частные клиники более свободны в закупках и могут делать запасы, чтобы зафиксировать стоимость для пациентов, меньше зависеть от курса валюты и логистических проблем. Также крайне важно обслуживание техники — ведь от точности лазеров зависит качество зрения пациентов. У нас все обслуживание идет в нужном объеме представителями компаний-производителей, но стоимость регулируется в валютном эквиваленте.

— Мы старались максимально удерживать цены, но в марте, как и всем остальным клиникам, нам пришлось повысить цены на операции, — добавила Мария Красавина. — На это в первую очередь повлияла стоимость расходных материалов, хотя ценообразование на самом деле сложнее. В себестоимость услуги входит также ряд прямых и косвенных затрат, включая зарплаты врачей, маркетинг, накладные расходы и арендные платежи, многие из которых также повысились. Сегодня нам удалось зафиксировать цены благодаря договоренностям с нашими партнерами из компании Zeiss. Они также обеспечивают сейчас для нашей клиники бесперебойные поставки расходных материалов и техническое обслуживание, несмотря на все сложности.

Вопрос оборудования

Сложная ситуация повлияла не только на стоимость услуг, но и на и техобслуживание оборудования и даже на саму возможность его использования — в зависимости от методики и вида лазера, некоторые операции можно проводить только по лицензии.

— Мы — клиника экспертного уровня, работаем на лучшем оборудовании, выполняем процедуру третьего поколения ReLEx SMILE, — говорит Алексей Титов. — И мы закупили лицензии на год вперед — это огромная сумма. Мы были готовы на эти колоссальные траты, чтобы стабилизировать стоимость операций до конца года. Одна лицензия — это один прооперированный глаз. Перед каждой операцией считывается одна лицензия — и только после лазер можем работать. Мы всегда находили выходы из любых ситуаций. Наверное, мы несколько в лучшем положении, поскольку не сосредоточились на одной фирме, и в нашем арсенале есть лазеры разных производителей. Но наши пациенты привыкли к самым современным методикам лентикулярной хирургии: на сегодня это именно Relex Smile и его недавно появившийся аналог — методика Clear.

— У нас есть эксимерный и фемтосекундный лазеры марки Alcon — один из лидеров офтальмологического рынка, — продолжила  Екатерина Перфильева. — Оборудование состоит на техобслуживании у компании-производителя, нас регулярно посещает инженер. Ресурс у этих лазеров — на десятки тысяч операций, а главное — не требуется лицензии на каждую. В фемтосекундных лазерах — индивидуальные комплекты интерфейсов для каждого пациента. А для  эксимерного лазера иногда требуется дополнительная карта-разрешение на отдельные виды операций, довольно редкие на нашем рынке. Что касается стандартных действий, то лицензия не нужна, и тут мы чувствуем себя свободно.

— В нашей клинике присутствует современное лазерное оборудование от американских и немецких компаний, и нам не требуются лицензии для проведения операций, — говорит Евгений Гурмизов. — Единственная сложность, с которой мы сталкиваемся, — это расходники: они действительно идентифицированы для каждого аппарата. Но поскольку наша клиника работает уже более 25 лет и зарекомендовала себя как надежного партнера, у нас выстроены крепкие отношения с ведущими поставщиками на рынке. Они нам доверяют, с ними налажены стабильные поставки, и запас расходных материалов у нас сформирован на долгое время.  

Также Евгений Гурмизов напомнил и о важности диагностического оборудования: ведь перед серьезным хирургическим вмешательством важна точная диагностика.

Екатерина Перфильева поддержала: важно, чтобы в предоперационной диагностике были не только базовые приборы для подготовки к кераторефракционному вмешательству. Прежде всего, топограф, который строит карту роговицы. На основе этого создается протокол операции. Но есть еще приборы для снижения  риска послеоперационных осложнений. Они на старте помогают проанализировать не только поверхность, но и биомеханические свойства роговицы, чтобы понять, можно ли вообще  делать вмешательство.

— У нас автоматизирована передача данных с диагностического прибора на лазер, что снижает риск ошибки или человеческого фактора, — добавила эксперт. —  И это ответ на вопрос, почему мы не работаем с данными исследований из других клиник.

— В клинике «Зрение» мы очень серьезно отнеслись к выбору оборудования для проведения лазерной коррекции зрения, — добавила Мария Красавина. — Для нас было очень важным иметь возможность предложить пациентам все методики лазерной коррекции зрения. Поэтому мы остановили свой выбор на оборудовании от фирмы Zeiss, которое позволяет выполнить как ФРК, Ласик, так и самую инновационную и микроинвазивную технологию ReLEx SMILE. Если говорить про техобслуживание, то на сегодняшний день мы получаем полную техническую и научную поддержку от партнеров из Zeiss с участием специалистов из Германии. Также у нас в штате работает высококвалифицированный медицинский инженер по сопровождению лазеров. Что касается лицензий, то на сегодняшний день мы наладили процесс закупок и доставки и сделали запас, так что пока сложностей нет, несмотря на изменение логистики.

Каждому своя операция

Технологии сегодня позволяют выбрать, как именно будут делать операцию.  Не все методики универсальны и могут не подходить кому-то из-за особенностей здоровья или противопоказаний. При этом не обязательно всем пользоваться только самым последним словом в технологиях — сегодня на рынке активны и методики трех последних поколений лазерной коррекции. У каждого — свои плюсы и особенности.

— У нас в арсенале есть все три поколения лазерной коррекции зрения, — пояснила Мария Красавина. — Первая методика — фоторефракционная кератэктомия (ФРК). Она подразумевает довольно грубое воздействие на поверхностную оболочку глаза, роговицу, чтобы изменить ее преломляющие свойства. Этот метод используется уже более 25 лет, но даже сегодня есть определенные ситуации, когда необходимо выполнить именно его. Следующая технология — Femto Lasik, своего рода золотой стандарт рефракционной хирургии. Операция проходит с формированием специального роговичного лоскута за счет воздействия лазера на поверхность роговицы. Методика хорошо себя зарекомендовала, но есть ограничения — и здесь чаще встречается синдром сухого глаза. Ну и самая современная технология — ReLEx SMILE, объединившая преимущества двух предыдущих. Это минимальное воздействие на роговицу без формирования лоскута, отличные результаты по остроте зрения. Минимум осложнений, минимум ограничений, меньше синдрома сухого глаза после процедуры. Она подходит активным, молодым, спортивным. Некоторые пациенты возвращаются к работе даже вечером после операции.

— Появляются совершенно новые, пока единственные в Северо-Западном регионе технологии лазерной коррекции. Во-первых, это операция по новой методике Clear: она делается лазером небольших габаритов, — говорит Алексей Титов. — Процедура включает и интраоперационную КТ — то есть еще до того, как врач нажмет педаль лазера, чтобы исправить близорукость или астигматизм, он может увидеть точность будущей операции. Во-вторых, у нашей клиники, пока единственной в регионе, есть в арсенале самый точный эксимерный лазер нового поколения Schwind. Он учитывает не только сферу и цилиндр, но и аберрации (оптические искажения высших порядков). В ряду его особенностей можно отметить важную — высокая скорость абляции. Это позволяет выполнять рефракционные операции почти в 3 раза быстрее остальных эксимерных лазеров (порядка секунды на одну диоптрию, что значит проведение операции в считанные мгновения). Высокая точность и более предсказуемые результаты — система слежения за движением глаза в семи измерениях — 7D-технология.

— При выборе технологии мы остановились на методике Femto Lasik, потому что с помощью фемтосекундного лазера можно обеспечить доступ к середине роговицы, которую мы меняем в ходе операции, — добавила Екатерина Перфильева. — Здесь есть кастомизированные протоколы, учитывающие аберрации, а не просто исправление «плюса», «минуса» или астигматизма. Поскольку микроинвазивные операции сегодня активно развиваются и совершенствуются, здесь мы очень ждем новинок рынка. Надеемся, что Schwind доберется до России со своим вариантом методики Smile.

— Подход к пациенту у нас персонализирован, и фактически для каждого мы рекомендуем ту методику коррекции, которая будет оптимальна именно для него, — говорит Евгений Гурмизов. — Основная технология, с которой мы работаем, — Femto Lasik. Это и правда проверенный временем золотой стандарт, по которому сегодня в мире выполнено больше всего лазерных коррекций зрения. Наше оборудование позволяет использовать персонализированную абляцию (удаление ткани), тканесберегающие этапы операции. Также мы используем методику Lasik — к ней прибегают, когда нет возможности провести коррекцию зрения с помощью фемтолазера. А методика ФРК у нас применяется по медицинским показаниям — для пациентов, которым не подходят более современные методики.

Место еще есть

Рынок услуг по лазерной коррекции сегодня открыт для новых игроков, а для существующих конкуренция станет хорошим стимулом. Главное, выходить с качественными услугами, а не демпингом, который должен насторожить пациента, отметил Алексей Титов. 

Речь надо вести не о конкуренции, а о распределении пациентов по интересам и потребностям, считает  Екатерина Перфильева. Федеральные организации с большим парком оборудования могут обеспечить операцию любого уровня сложности, но и частные клиники сегодня не отстают. По подходам и внутренней логистике они отличаются. При большом потоке пациентов осмотр делится на две части: осмотр оптометриста или медсестры, потом — офтальмолога или рефракционного хирурга. В клинике «Счастливый взгляд» оставили только врачебный подход — с пациентами общается врач.

— Больше пугает появление на рынке лоукостеров, которые предлагают тот же Lasik за 15 тысяч на оба глаза или Femto за 39 тысяч, — добавила она. — Сегодня это цена неадекватна — с учетом стоимости расходных материалов. Такие операции чреваты осложнениями, с которыми потом пациенты этих клиник идут к нам. Так что хотелось бы, чтобы новые клиники вступали в битву не по цене, а по качеству  услуг, а клиенты понимали, что экспертная хирургия не может стоить слишком дешево.

— Это нормальный процесс эволюции, когда возникают новые компании. Здоровая конкуренция для наших пациентов — это большой плюс, — говорит Евгений Гурмизов, — и ключевое слово здесь «здоровая». Офтальмология считается одной из самых наукоемких отраслей. На рынке будут лидировать те клиники, которые не только владеют последними технологиями и имеют современное высокотехнологичное оборудование, но и собрали команду профессионалов. Да, технологии важны, но чтобы ими правильно пользоваться, нужны люди, которые в них разбираются. У нашего коллектива наработан колоссальный опыт — наша клиника работает на рынке с 1997 года, и мы сохранили состав специалистов с тех времен. 

Мария Красавина напомнила, что количество пациентов с близорукостью стремительно растет, так что в Петербурге еще есть ниши для клиник, нацеленных на лазерную коррекцию. Конкуренция всегда дает преимущество для пациентов. Конкурируя, клиники могут  предложить лучшие условия для разных категорий  пациентов: ведь для одних важна цена, для других — статус клиники и сервис, а  еще для кого-то — передовые технологии. 

Туристы-пациенты

Петербург как центр высокотехнологичной медицины всегда привлекал медицинских туристов — сюда ехали за лазерной операцией из разных регионов и стран. Последние годы медицинский туризм подкосили ковидные ограничения и февральские события, но сейчас спрос просто перераспределяется.

— Если раньше поток пациентов был из Европы, то теперь многие едут из бывших союзных республик, а также много иногородних пациентов — рассказал Алексей Титов. — Недавно в нашем центре мы открыли единственный на Северо-Западе глазной тканевой банк, позволяющий делать кератопластику пациентам в плановом порядке. И если раньше за этими операциями ехали в Москву, то теперь поток перенаправляется к нам: в том числе сами столичные врачи направляют пациентов сюда, так как здесь они получат помощь быстрее.

— Иногородних пациентов, конечно, стало меньше в связи с последними событиями, но я бы сказал, что поток уже переориентировался, — дополнил Евгений Гурмизов. — Место пациентов из стран дальнего зарубежья сейчас заняли пациенты из стран СНГ и азиатских регионов. А поскольку клиники «Эксимер» есть во многих крупных городах, пациенты всегда могут выбрать наиболее удобную по расположению.

— Петербург давно зарекомендовал себя как научно-просветительский центр, — продолжила Мария Красавина. — К нам в клинику пациенты приезжают не только из стран СНГ. За последние пару месяцев были пациенты из Европы, Великобритании и США, поскольку здесь можно получить качественную медицинскую услугу на оборудовании такого же высокого уровня по международным стандартам и технологиям, при этом по более низкой цене. Так что мы видим большие перспективы развития направления медицинского туризма.

— Поскольку у нашей сети много городов присутствия, информацию об открытии клиники пациенты из регионов узнали быстро, — говорит Екатерина Перфильева. — Иногородние нередко опасаются, что после вмешательства их могут оставить под наблюдением. Но современная лазерная коррекция — методика деликатная, и мы, как правило, приглашаем посетить нас в первые сутки и дальше уже отпускаем. Также у нас даже сегодня есть пациенты из Прибалтики, которые находят способ приехать. Кроме Петербурга и Москвы приток стабильно высок в крупные города и в региональные центры — например, Краснодар и Ростов. Думаю, когда границы откроются, из Европы в Петербург снова поедут на лазерную коррекцию, так как по цене операции здесь выгоднее, а уровень качества ничем не уступает европейскому.

Близорукость — двигатель прогресса

Нагрузка на зрительную систему современного человека все сильнее, поэтому пациентов  с заболеваниями глаз, требующих лазерной коррекции, все больше из года в год, напомнил Евгений Гурмизов. Поэтому и спрос на лазерную коррекцию не только не исчезнет, но и будет постоянно расти. 

— Мне кажется, что ближайшие десятилетия будут доводить до совершенства уже имеющиеся методики, но революционных прорывов пока ждать не стоит, — добавил он. 

— Наша наука одна из самых быстроразвивающихся в медицине, — добавил Алексей Титов. — За время работы я уже застал три этапа развития рефракционной хирургии: начиная с кератотомии, затем эру эксимерной технологии, теперь — эра фемтотехнологии. И я еще надеюсь увидеть что-то новое. 

— Постоянно развивающиеся лазеры становятся быстрее и точнее, но, думаю, будет развиваться диагностическое оборудование — оно вообще прогрессирует быстрее, чем лазеры. — говорит Екатерина Перфильева. — Сейчас мы делаем уже не только карту поверхности роговицы, но и —благодаря новым приборам — можем оценить кривизну передней или задней ее поверхности, отдельные детали и состояние эпителия. И я думаю, что за диагностикой сила и именно здесь будет определенный прорыв в ближайшие лет 10. И это важно: к сожалению, люди лучше видеть не стали — по некоторым исследованиям, к 2050 году каждый второй житель планеты будет страдать от миопии. 

— Мы ждем развития как диагностического оборудования, так и самих лазеров: например, новую версию лазера Visumax, — подытожила Мария Красавина. —  Все развитие, по сути, будет  направлено на улучшение качества жизни пациентов: операция будет быстрее, а результат  — более точным и предсказуемым. Конечно, ждем и новых технологий — надеюсь, что появится возможность оперировать не только пациентов с близорукостью, но и пациентов при пресбиопии (возрастной дальнозоркости).