Онкологи рассказали, почему в Петербурге не снижается смертность от рака

Онкологическая заболеваемость в Петербурге остается одной из самых высоких в России и только за последние годы выросла на 21%. Об этом сообщил Георгий Манихас на конференции «Амбулаторная онкология. Новые возможности в онкологии». При этом сейчас петербургская заболеваемость сопоставима с американской и скандинавской.

— Когда говорят: «У вас высокая заболеваемость, значит, вы плохо работаете», это в корне неверное утверждение, - отмечает Георгий Манихас. Ни один врач не может повлиять на возникновение болезни у человека. Его задача - своевременное выявление и эффективное лечение.

Так, в Петербурге за последние пять лет увеличилась доля выявленных пациентов с онкологическими заболеваниями 1-2 стадии: если в 2012 году на ранней стадии рак выявлялся у 48,6% пациентов, то в 2016 году — уже у 52,6% пациентов. Кроме того, снизилась одногодичная летальность пациентов — с 26,5% в 2012 году до 19,2% в 2016 году.

— У нас падает одногодичная летальность при четвертой стадии рака — это серьезное достижение онкологов. Сейчас пациенты с колоректальным раком 4-й стадии живут до 5 лет и более. Мы обратили внимание на эту тяжелую группу пациентов, и оказалось, что им можно оказывать эффективную помощь и продлевать жизнь, - отметил главный онколог Петербурга Георгий Манихас.

Главный онколог Петербурга, руководитель онкодиспансера озвучил проблемы, которые мешают снизить число погибающих от рака.

Лечение в неспециализированных клиниках

В Петербурге пациенты с онкологическими заболеваниями лечатся не только в специализированных городских учреждениях — Городском клиническом онкологическом диспансере и Городском онкоцентре в Песочном (федеральные — МНИЦ онкологии им. Петрова и Российский научный центр радиологии и хирургических технологий), но и в многопрофильных стационарах города. При этом если в Городской клинической больнице Святителя Луки и в Городской больнице № 40 в штате по 6 онкологов, а в Городской больнице № 9 — 3 онколога, то в Городской больнице № 2 — всего один, а в Мариинской больнице и вовсе ни одного. Но в эти два медицинских учреждения в 2016 году поступили соответственно 834 и 1160 пациентов с онкологическими заболеваниями.

— Что можно ожидать от медучреждений, когда у них нет ни одного онколога в штате, но они занимаются оказанием помощи? - не понимает Георгий Манихас. - Мы уже представляли данные, как живут больные, пролеченные в неспециализированных и специализированных учреждениях. Нам отвечали, мол, не шокируйте нас этими цифрами. Особенно протестовали хирурги, которые говорили, что они все прекрасно делают. Но если после лечения в специализированном учреждении пятилетняя выживаемость пациентов, грубо говоря, 70%, то в неспециализированном — 40%... Тут нужно делать выводы, но мы, к сожалению, их не делаем.

Георгий Манихас просит районных онкологов задуматься, куда и как они направляют своих пациентов, а страховые медицинские организации — платить только за качественную эффективную помощь.

Недостаток химиотерапии и избыток хирургии

В Петербурге в 2016 году 69% пациентов получали только хирургическое лечение, 6% - только лучевую терапию и 1,07% - только химиотерапию. При этом необходимое комбинированное лечение, включающее хирургическое лечение, химиотерапию и(или) лучевую терапию, использовалось лишь при лечении каждого пятого пациента (22,8%).

— Конечно, невозможность предоставить всем нуждающимся пациентам радиотерапию и химиотерапию заставляет наших хирургов увеличивать число операций, увеличивать их радикализм. Именно из-за этого главенствующим методом стало хирургическое лечение, а наиболее эффективное комплексное лечение доступно меньшинству. При этом будущее онкологии - за комплексным лечением с применением химио- и гормонотерапии, за имуннотерапией. Сюда должны быть направлены усилия и средства, чтобы лечение пациентов действительно было эффективным, - отметил Георгий Манихас.

Загруженность районных онкологов

Районных онкологов в Петербурге по-прежнему не хватает — на 175 штатных должностей приходится лишь 113 человек. У врачей в таких условиях нет времени ни на повышение квалификации, ни на организационно-методическую работу.

— Давайте спросим любого онколога из поликлиники, когда он в последний раз собирал терапевтов и проводил с ними ликбез по онкологической настороженности. Да он ответит, что у него нет времени принять тех пациентов, которые к нему направлены, не говоря уже о дополнительной необходимой работе. Мы уже забыли о тех временах, когда один из дней в неделю у районного онколога был отведен для организационно-методической работы. Или когда онколога отправляли в диспансер на несколько недель, чтобы он мог там повысить свою квалификацию.

Кроме того, сейчас районная служба также не выполняет одну из своих главных задач - диспансерное наблюдение за теми пациентами, которые прошли специализированное лечение от рака. На это обратила внимание и заместитель председателя комздрава Петербурга Татьяна Засухина. Такие пациенты фактически остаются без контроля, хотя грамотное наблюдение, лекарственная терапия и своевременное выявление рецидивов позволило бы снизить смертность в этой группе пациентов.

— А есть, вообще, такой тариф на прием в рамках диспансерного наблюдения? Чтобы пациента можно было принять через три месяца, через полгода, через год... Нет этого тарифа, - отметил Георгий Манихас.

По словам Татьяны Засухиной, сейчас в российском здравоохранении в целом идет переосмысление роли амбулаторной онкологии. «Мы пережили несколько этапов — от момента, когда районная онкология занималась огромным комплексом задач, до момента некоторой диспетчеризации районных онкологов. Сегодня нам предстоит осмысленно подойти к их функционалу, в том числе серьезно рассматривается вопрос о возвращении основного объема диагностики в первичное звено», - отметила замглавы комздрава.

© ДокторПитер