Береги грудь смолоду: правда и мифы о раке молочной железы

Участники круглого стола «Доктора Питера» разобрали самые популярные мифы о раке груди и выяснили, где все-таки есть доля правды, а где — чистое заблуждение.

Мифы о болезни

Миф № 1. Рак молочной железы — возрастное и чисто женское заболевание

— К сожалению, эта патология преследует и мужчин, — говорит Александр Комяхов, маммолог, онколог-маммолог, хирург НМИЦ онкологии им. Н.Н. Петрова. — В моей практике самому молодому пациенту было 28 лет, и у него был наследственный РМЖ — в роду болели мама и бабушка со всеми вытекающими последствиями: операцией и комплексной терапией. Это не единичный случай. Но, конечно, из всей популяции РМЖ мужчины составляют малый процент.

Большинство заболевших РМЖ все-таки женщины. Очень много пожилых, но сейчас болезнь стала молодеть — это тенденция последних лет, подчеркнула Надежда Лавренюк, врач-акушер-гинеколог, генеральный директор сети клиник «Гранти-Мед».

Андрей Медеников, врач-рентгенолог ICLINIC, член Санкт-Петербургского общества рентгенологов МРТ, добавил: самой молодой пациентке, приходящей на обследование, было 18 лет, но, действительно, мужчин среди пациентов — буквально 2-3 человека.

Конечно, это не исключительно женское заболевание, но риск заболеть опухолью грудной железы у мужчин в 100 раз ниже, чем у женщин, и обусловлен он, в основном, нарушением гормонального статуса (гиперэстрогения, гипотиреоз, генетические синдромы и пр), заявила Елена Бит-Сава, профессор СПбГПМУ, д.м.н., заведующая отделением опухолей молочной железы Петербургского городского онкоцентра.

— У женщин в основном заболевание возникает в постменопаузе, — продолжила она. — Основная его причина — гормональный дисбаланс, связанный с переходом в климакс. У молодых женщин заболеваемость в несколько раз ниже, но при этом у них злокачественное новообразование развивается более агрессивно. Факторами риска являются метаболические нарушения, гиперэстрогения, курение, ионизирующая радиация и др.

Миф №2.  Если у родственников был рак, то у меня обязательно будет. Можно защититься, заранее удалив молочные железы, как Анджелина Джоли. А если нет генетической предрасположенности, бояться нечего. 

— Если в роду ген РМЖ уже подтвержден — то есть выявлены BRCA1, BRCA2, Bloom-мутации, — повышается только риск болезни, но не на 100%, — пояснил Александр Комяхов. — Удаление железы минимизирует этот риск, поскольку тканей, где возникает заболевание, уже не будет. Если грудь убирается радикально с установкой имплантатов, то вероятность сводится к минимуму. Но и без наследственной мутации этот рак может появиться у любого человека. Мы никому не рекомендуем удалять железы, а информируем, что это можно сделать. Но исключительно в том случае, если подтвержден ген наследственности.

Надежда Лавренюк согласилась, что наследственный фактор как риск присутствует — эту картину нередко можно наблюдать при сборе анамнеза.

— По поводу удаления — это, может быть, здорово в профилактических целях, но я не очень поддерживаю эту меру и не советовала бы пациентам это делать. Ведь будет рак или не будет — неизвестно, — сказала эксперт.

— Наша роль как врачей-рентгенологов — сбор анамнеза и определение целесообразности тех или иных манипуляций. Но отрицать роль наследственности не могу, это всем известно, — отметил Андрей Медеников.

— Риск огромен, — продолжила Елена Бит-Сава, — и женщина сама для себя должна решить, готова ли она на него. При профилактической мастэктомии имплантат чаще устанавливается подкожно, при кожесосхраняющем варианте удаляется и сосково-ареолярный комплекс. Следует подробно обсуждать и понимать риск осложнений подобных операций. Согласно действующим рекомендациям профилактическое удаление молочных желез обсуждается при наличии наиболее часто встречающихся мутаций в генах высокой пенетрантности BRCA 1 и BRCA 2.

По словам эксперта, сдача анализа на BRCA-мутацию у основной массы женщин покажет, что ничего нет. Но если мутация обнаружена, то вероятность, что к 80 годам женщина заболеет РМЖ, достигает 80%. Этот ген — «чистильщик», «мусорщик» всех поломок в организме, возникающих в течение жизни, в том числе и в клетках яичников, щитовидной железы, в коже и желудке. По словам Елены Бит-Сава, в нашем организме с возрастом накапливаются «поломанные» клетки, которые ежедневно «распознают и обезвреживает» собственная иммунная система. Генов, отвечающих за их сохранность и за устранение поломок, сейчас выявлено более двух тысяч, и многие из них ассоциированы с этнической принадлежностью. При дисфункции одного из генов-супрессоров возникает злокачественная опухоль. И даже если профилактически удалить грудь, руководствуясь выявленной BRCA1-мутацией, это не значит, что она не реализуется в другом месте. То есть, следует исключать и экзогенные факторы риска (курение, стресс, доброкачественные заболевания молочных желез и репродуктивной системы гормональный дисбаланс), а также соблюдать режим труда и отдыха.

Миф №3. Травмы молочной железы, пирсинг сосков и ношение бюстгальтеров с жесткими косточками приводит к раку груди.

— Нет гарантии, что рака не было до травмы, но именно травма как причина рака — это миф, — говорит Андрей Медеников. — Также нет возможности определить, имела ли травма или пирсинг какое-то значение до выявления рака. Я не знаю исследований и статистики о связи этих вещей, что, конечно, не означает, что такая связь не существует.

— Я тоже сомневаюсь в том, что травма или ношение тугого бюстгальтера может привести к раку, — добавила Надежда Лавренюк. — Хотя если у женщины уже есть начальная стадия развития рака и нанесена какая-то травма, то в сочетании с гормональным статусом и последствиями этой травмы такая вероятность возможна. В каждом случае все индивидуально. В моей практике не было случаев, когда женщина получила травму и после этого образовалась раковая опухоль. Мое мнение: бюстгальтер — это чисто косметическое изделие, а тесный — просто некрасиво и неудобно.

— Если речь идет о единичных травмах, то они не приводят к возникновению онкологии, — говорит Александр Комяхов. — Речь больше идет о хронических воспалениях. Ношение пирсинга может привести к кистам, галактофоритам — воспалению протоков, воспаление эпителия также может повлиять на проток, но я не знаю на сегодня статистически значимых исследований об этом.

— Это утверждение вообще очень утрировано, — говорит Елена Бит-Сава. — Ношение бесшовного белья, отсутствие травм, отсутствие лимфостаза, роды и присутствие лактации — это все положительные факторы.

Миф № 4. Силиконовые имплантаты вызывают рак

Доказанным фактором риска анапластической крупноклеточной лимфомы являются текстурированные грудные имплантаты, продолжила Елена Бит-Сава. Это заболевание не имеет ничего общего с раком молочной железы. Чтобы «держать руку на пульсе», женщинам после установки имплантатов с эстетической целью необходимо посещать регулярно хирурга, обращать внимание на увеличение размера молочных желез, выполнять МРТ с контрастом.

— Силиконовые имплантаты — это также единичная травма. Если она не сопровождается воспалением, то не ведет, в теории, к возникновению рака, — продолжил Александр Комяхов. — Есть типы имплантатов, которые приводили к различным лимфомам, но сейчас они уже не используются. В 2000-х годах существовали разные виды геля, которые накачивали внутрь молочной железы. Вот они очень негативно влияли как на ткань самой железы, так и на окружающую мышечную, практически «разъедая» всю анатомию. Когда через годы после таких реконструкций пациенты приходили к нам, приходилось удалять всю нормальную ткань и устанавливать уже современный имплантат. Описан лишь один тип подобной онкологии — это имплантат-ассоциированная лимфома, связанный именно со старой технологией производства имплантата и его структурой. Современные же средства к онкологии не приводят. 

— Чаще с имплантатами к нам приходят либо просто проверить их целостность, либо в том случае, если маммопластика была связана с удалением железы по поводу онкологии, — говорит Андрей Медеников. — Я данными о подобной связи не обладаю. Могу сказать, что может возникать воспаление после установки имплантов или так называемая «силиконовая лимфаденопатия». Но причиной рака современные импланты быть не могут.

Надежда Лавренюк подчеркнула, что подобный вопрос нередко задают нерожавшие женщины, но ответ один — современные имплантаты не приводят к раку.

— Наверное, я в своем роде противник этого, — говорит эксперт, — мне кажется, что все должно быть естественно. Но с другой стороны — сколько лет назад начали ставить эти имплантаты? Чтобы получить какую-то статистику, должно пройти не 10 и не 15 лет, а как минимум еще поколение.

Миф № 5. ЭКО, аборты и оральные контрацептивы приводят к РМЖ. А если кормить грудью, то это защитит от рака.

— Да, это устоявшийся миф, — говорит Надежда Лавренюк. — Оральные контрацептивы — вещь серьезная, принимать их нужно осторожно, под контролем врача. И, конечно, перед их назначением посылают на УЗИ молочных желез и на консультацию онколога-маммолога. Если у женщины есть предрасположенность, их прием может повлиять на картину. Но бытует и второе мнение: прием противозачаточных, напротив, может тормозить развитие рака, что не отменяет их побочных эффектов.

Что касается абортов — это сильный стрессовый и гормональный удар, так как при подготовке к беременности женский организм перестраивается, а потом этот процесс прерывается. Особенно это опасно для нерожавших. Мое мнение: да, аборт вызывает определенные мастопатии, кисты. А серия абортов — это страшный удар по организму. То же самое и с ЭКО: процедуру нередко делают несколько раз, получают большие дозы гормональных препаратов, иногда после большого количества процедур женщины просто становятся инвалидами. Но у меня в практике не встречались пациентки после ЭКО с РМЖ. Я как гинеколог могу сказать: если онколог-маммолог находит что-то в груди, обязательно надо направить к гинекологу, даже если удаляют железу.

По словам Надежды Лавренюк, когда женщина долго кормит грудью, конечно, риск меньше. Женщина по природе должна рожать детей и кормить их. Но и если она обошлась без грудного вскармливания — это не приведет в ста процентах случаев к раку. Надо смотреть на состояние, предрасположенность, гормональный фон.

— С точки зрения медицинской визуализации точно сопоставить эту зависимость пока невозможно, — продолжил Андрей Медеников. — Но я абсолютно согласен, что молочная железа значительно реагирует на гормональный фон. У нерожавших женщин после 30-35 лет, чья молочная железа не выполнила свою функцию вскармливания, в том возрасте, когда уже должна быть выраженная жировая инволюция, более часто встречаются кисты, мастопатии, фиброзные изменения. А благотворное влияние грудного вскармливания трудно проследить.

Елена Бит-Сава добавила: безусловно, при лактации улучшается трофика тканей, они становятся более зрелыми. Ткань должна пройти свой жизненный цикл и чем правильнее, тем лучше. Но кормление, к сожалению, не станет гарантией от рака.

— Все это лишь факторы, которые комплексно влияют на риск онкологии, — считает Александр Комяхов. — Принимать контрацептивы нужно только по медицинским показаниям, а грудное вскармливание должно быть физиологичным. Раннее его прерывание без медицинских показаний также противопоказано и вызывает мастопатии — это комплексное название патологий молочной железы, — а также фиброзы, кисты, воспаления.

Мифы про диагностику и лечение

Миф №1. Уплотнение можно найти самостоятельно при пальпации. Если нет уплотнений и жалоб, то можно не обследоваться.

— У нас на отделении даже была работа, посвященная самодиагностике, где выявили: женщины не могут обнаружить заболевание сами на ранних стадиях. Только на клинически значимых, когда это заметно и без плановых обследований, — пояснил Александр Комяхов. — При высокой плотности железа будет плохо пальпироваться, и можно пропустить мелкий узел, который даже не всегда виден при скрининговых осмотрах. Поэтому существует календарь осмотров онколога, маммолога, гинеколога, УЗИ. Нельзя просто самообследоваться и никуда не ходить. Лучше посетить специалиста в любом случае.

Андрей Медеников напомнил о профосмотрах и том, что женщинам после 45 лет показана маммография:

— Но поскольку мы уже развеяли миф о возрасте, и 18-20 летние пациентки не будут ждать момента для маммографии. Стоит делать УЗИ молочной железы в любом возрасте, даже если обследование не входит в плановый осмотр, даже если нет жалоб — нарушений цикла и гормонального фона. Это лучше делать периодически, особенно при наследственной предрасположенности, и не жалеть денег при необходимости.

По словам Надежды Лавренюк, женщине самой сложно найти проблему на ранней стадии, а к врачу, как правило, приходят только когда уже визуально что-то пугает.

— Каждый гинеколог перед осмотром должен осмотреть и грудь тоже и при любом подозрении послать на УЗИ, — продолжила эксперт. — Потому что иногда у женщины может быть самое незначительное уплотнение, которое не болит и на которое она не обращает внимание. А когда болит — уже поздно.

— Скрининг — наше все, так что обследоваться обязательно! —продолжила Елена Бит-Сава. — Чем раньше мы найдем опухоль и определим ее тип, тем быстрее начнется лечение. Если нет инвазии, то есть раковые клетки не перешли базальную мембрану, то отпадает необходимость в системной терапии, и мы ограничиваемся операцией. К сожалению, бывают случаи, когда женщине или девушке на скрининге выявили маленькое новообразование, она ничего не предпринимает, откладывая на потом. Бывает, что злокачественное новообразование возникает между двумя маммографиями — интервальный рак. Это те самые случаи агрессивных форм, но они крайне редки. Поэтому очень важно найти хорошего диагноста, который распознает опухоль даже при ее минимальном размере. Такой опыт есть только у тех, кто работает в специализированных онкологических центрах.

Миф №2. Маммография ускоряет развитие рака груди.

Все современные аппараты для маммографии микродозовые. Как отметила Надежда Лавренюк, мы можем получить больше облучения, когда летим в самолете. Маммографию необходимо делать, так как, к сожалению, на УЗИ всего не увидишь и это не основной метод исследования. Особенно это касается женщин с большой грудью — ультразвук просто не проходит через ткань.

Александр Комяхов добавил, что бояться маммографии не надо, а вместе с УЗИ исследования друг друга дополняют, но ни в коем случае не исключают.

— Это касается не только маммографии. Пациенты нередко боятся любого метода лучевой диагностики и переживают по поводу развития онкологии, — добавил Андрей Медеников. — Но это ничем не обосновано, так как 0,1-0,2 миллизиверт — это микродозовые нагрузки.

— Цифровая маммография, которой оснащены современные центры, достаточно безвредна, — подытожила Елена Бит-Сава.

Миф №3. При лечении РМЖ грудь обязательно удаляют

Исторически понимание, что РМЖ — это не локальный случай онкологии, который можно просто удалить, а системное заболевание, пришло не сразу. Как рассказал Александр Комяхов, долгое время в медицине считалось, чем больше захватить ткани при операции — тем лучше. В 70-80 годах РМЖ убирали радикально, потом делали лучевую химиотерапию. Затем появилась гормональная терапия.

— В СССР наш руководитель Владимир Семиглазов начал внедрять операции, позволяющие сохранить грудь, — продолжил он. — Тогда многие были против, но он отстоял свою позицию. Органосохраняющие операции вошли в практику уже с 1983-85 годов. Сегодня мы часто делаем так называем онкопластические резекции, позволяющие не только удалить опухоль, но и сохранить форму и красоту молочной железы. Многие пациентки также опасаются удаления подмышечных лимфоузлов, что приведет к лимфодеме — отеку и проблемам с рукой. На современном этапе диагностики, если стадия заболевания позволяет, лечение проведено и клинически значимые метастазы удалены, можно провести биопсию сигнальных лимфоузлов, которая позволит полностью сохранить функциональность руки. К сожалению, недостаточная информация о современных тенденциях приводит к тому, что до сих пор удаляют и железу, и три уровня здоровых лимфоузлов — на всякий случай. Для меня это хирургическая неудача, ведь получается, что покалечили человека. Системный процесс — значит, он есть по всему организму, и единичные пораженные клетки могут циркулировать по организму. Поэтому к резекции назначается системная терапия: либо гормональная, либо химио-.

Надежда Лавренюк подтвердила системность проблемы. Всегда, когда что-то есть в груди, нужно обязательно идти к гинекологу.

— Методы лечения разные, начиная от динамического наблюдения до радикального оперативного вмешательства, — добавил Андрей Медеников. — Вместе с резекцией идет химио-, гормональная и лучевая терапия. Процесс многоэтапный, на каждом шаге лечение разное.

Миф № 4. При операции раковые клетки могут попасть в другие органы.

Даже в миллиметровой опухоли содержатся миллиарды клеток, которые циркулируют по организму, и с ними борется иммунитет, пояснил Александр Комяхов. Метастазы — это уже вопрос онкогенеза опухоли, поэтому правильно сначала верифицировать образование и тогда понять, как его лечить.

— Многие типы опухолей надо лечить, начиная с предварительной химио- или гормонотерапии, а только потом оперировать, — уточнил эксперт. — Иногда же проводят секторальную резекцию, удаляя опухоль и вместе с ней 45 лимфоузлов, не имея понятия, с чем имели дело.

— С точки зрения лучевого диагноста поддержу: при подозрении на рак сначала определяется распространенность процесса, — говорит Андрей Медеников. — С помощью МРТ или КТ органов брюшной полости, грудной клетки выявляют очаги и метастазы. Если опухоль локализована, тем более если была предоперационная химио- и лучевая терапии, тогда утверждение, что операция приведет к распространению рака — миф.

— Если мы заберем раковые клетки из тела человека и поместим их в пробирку, они там не приживутся, — говорит Елена Бит-Сава. —  В отличие от большинства доброкачественных опухолей, которые располагаются в капсуле, злокачественные обладают мощным неоангиогенезом, снабжаются кровью и способны к распространению. Поэтому есть принципы абластики и антибластики, которые соблюдает каждый онколог во время операции.

Миф №5. Растительные препараты помогают при лечении рака молочной железы.

— Онкология — серьезный диагноз, и мы знаем негативные эффекты от примема «травок», — говорит Надежда Лавренюк. — По согласованию с врачом растительные препараты могут сопутствовать основной терапии, если человек в них верит — психологический фактор никто не отменял. Но при этом должна быть выбрана верная тактика лечения. Вся эта вера в силу чаги, пчел и БАДов, избавляющих от рака, — не что иное, как страх применения основной терапии.

— К сожалению, это миф и еще хуже — это потеря времени пациентов, — добавил Александр Комяхов. — Когда системная терапия назначена, любые растительные препараты должны быть полностью согласованы с врачом. Метаболизм препаратов может пересекаться, повышая токсичность, а значит, ухудшая состояние на химиотерапии. При этом некоторые растительные препараты пациенты могут принимать — например, для улучшения сна.

Но, по словам Комяхова, та же химиотерапия тоже бывает растительной: например, препараты таксанового ряда — что-то вытяжка из коры, что-то из дерева. Но они уже синтезированы и доведены «до ума» в соответствии с целью лечения.

— Это огромная проблема эры интернета, — считает Андрей Медеников. — «Гуру» в соцсетях говорят, что все проблемы от головы, идет раскрутка гомеопатии и сомнительных препаратов, а по сути так наживаются на наивных пациентах. Да, это потерянное время и токсический эффект. Роль этих препаратов настолько мизерная, что даже вспомогательный эффект сомнителен. Ни в коем случае не должно быть самолечения.

— Многие онкологические препараты содержат растительный компонент, поддержала Елена Бит-Сава. — Мы еще много чего найдем, так как в основе лежит как цитотоксический эффект — убить, остановить клетку, так и необходимость блокировать протонкогены и факторы роста, неоангиогенеза.

Мифы о реабилитации

Миф №1. После лечения рака груди не нужна реабилитация.

Борьба с раком сложна и не заканчивается сразу после выписки из онкологического отделения. Как уточнил исполнительный директор Центра сердечной медицины Санатория «Черная речка» Александр Карпухин, необходим курс реабилитации, цель которой — восстановление после операции, курса химиотерапии или лучевой терапии при отсутствии признаков прогресса заболевания и отдаленного метастазирования.

По его словам, поскольку одним из основных методов лечения пациенток с РМЖ остается хирургическая операция. В любом случае это операционная травма: после нее могут возникать побочные эффекты в виде отека, лимфостаза, ограничения в движениях и т.д. С ними или с некоторыми другими осложнениями можно и нужно бороться, корректировать. Методы для этого есть, они применяются в процессе специальной реабилитации. Это, прежде всего, специализированная лечебная физкультура под руководством квалифицированного инструктора, лимфодренаж, специализированный массаж, разрешенные виды физиотерапии.

— Многие женщины переживают случившееся и как мощную психологическую травму, по понятным причинам, — продолжил Александр Карпухин. — Принять произошедшее и выстроить жизнь из этой точки иногда очень непросто. Развитие депрессии и тревоги усугубляет течение патологических процессов и доставляет дополнительные страдания. Не менее важный момент — социальная адаптация. Женщине предстоит возвращение в семью, на работу, и с этим могут возникнуть трудности — иногда и объективные, но чаще субъективные, психологического порядка. Чтобы вернуть бывшую пациентку в деятельное, оптимистичное, конструктивное состояние психики, в реабилитационной программе мы используем методы психотерапии и лекарственной коррекции. Работают психотерапевт и психолог, в группе и индивидуально.

Миф№ 2. С побочными эффектами химиотерапии ничего нельзя сделать, надо перетерпеть.

Как отметил Александр Карпухин, для борьбы с раковыми клетками применяются жесткие, мощные лекарства, у которых есть значительные побочные эффекты: может страдать кроветворение, эпителий пищеварительного тракта, другие органы и системы.

— Важными задачами реабилитации являются также скорейшее восстановление компонентов иммунитета и неспецифических систем защиты, так как организму требуется бороться сразу по нескольким фронтам: с опухолью, с возможными инфекциями, которые с готовностью атакуют ослабленный организм, — продолжил он. — Нормализация пищеварения, пострадавшего от химиотерапевтических средств, способствует обеспечению организма питательными веществами и «строительными материалами» для восстановления органов, а восстановление кишечного микробиома (правильных микробных сообществ в пищеварительном тракте) способствует укреплению столь необходимого иммунитета.

Миф№ 3. После лечения РМЖ могут возникнуть проблемы с сердцем, и с этим ничего не поделаешь.

— У некоторых химиопрепаратов есть сильный кардиотоксический эффект, то есть они негативно воздействуют на сердечную мышцу, — подтвердил Александр Карпухин. — Данные исследований говорят: даже в случае, если первичная (онкологическая) болезнь перешла в стадию ремиссии или выздоровления, «сердечные» осложнения могут выйти впоследствии на первый план по рискам для здоровья и жизни пациенток. Такого рода факты стали широко обсуждаться относительно недавно. Так что отдельно пациенток волнует профилактика и коррекция осложнений со стороны сердечно-сосудистой системы. Если применить методы защиты сердца, проводить динамический контроль, комплексную реабилитацию в сочетании со специализированным лечением, можно существенно снизить степень поражения сердечной мышцы, риск развития тяжелой сердечной недостаточности. Это тоже одна из задач реабилитации.

В целом же программа реабилитации после стационарного лечения РМЖ либо после полного курса радикального комбинированного или комплексного лечения решает многие задачи. Например, такие как: снижение сердечно-сосудистых рисков, профилактика сердечной недостаточности, нарушений ритма сердца; уменьшение риска инфекций, а также коррекция осложнений противоопухолевого лечения: лимфовенозного отека на стороне операции, ограничения подвижности в плечевом суставе на стороне операции, плексопатии плечевого сплетения, болевого синдрома, вызванного невропатией, лучевого поражения легких, кожи, структур и тканей сердца. Наравне с коррекцией психологического состояния реабилитация помогает выстроить правильный образ жизни и снизить онкологические риски в последующие периоды.

Почему рак молодеет и что с этим делать?

Надежда Лавренюк связывает молодеющую онкологию с улучшенными технологиями диагностики и лечения, развитием акушерства и гинекологии. Женщины все чаще рожают в позднем возрасте.

— Мое мнение: РМЖ это заболевание, которое поддается лечению на ранних стадиях. Но, к сожалению, женщины отводят профилактике последнюю роль, — подытожила она. — Надо жить в радости, любить себя, обследоваться, не забывать акушера-гинеколога, но забыть про безответственный образ жизни, включая аборты и пресловутый загар топлесс, особенно без солнцезащитного крема.

Андрей Меденников подчеркнул: в любом случае важно регулярное посещение гинеколога, а если врач считает необходимым — то и УЗИ. Да, пусть эти обследования будут перестраховочными и покажутся безосновательными, но врачу виднее.

Молодые девушки заболевают потому, что отодвигают естественные процессы на потом: поздние и единственные роды, карьера и отсутсвие лактации, — такое мнение высказала Елена Бит-Сава.

— Еще в последнее время мы наблюдаем резкий всплеск заболеваемости. Связан он с ЭКО или более чувствительными методами диагностики, более внимательными специалистами? Я думаю, и то, и другое в совокупности. Женщины стали чаще обследоваться — все напуганы наследственным фактором, забывая, что на него приходится всего 5-10%. Никто до сих пор точных причин возникновения рака не выявил, мы не знаем генетическую подоплеку каждого типа опухоли на 100%. Возможно, через 10 лет у каждой будет свой локус гена или ген, который мутировал, и мы будем иметь не имунногистохимические типы РМЖ, а генетические. Вопрос будущего: как это поможет в лечении? Ведь каждый фактор риска вносит свою долю в возникновение и развитие заболевания.

Поэтому к методам профилактики РМЖ, как у всех онкозаболеваний, эксперт отнесла ЗОЖ, активный образ жизни, контроль режима отдыха и сна, контроль веса, исключение курения и алкоголя, минимизацию УФО. И особое внимание материнству: оно должно быть в жизни женщины полноценным, с грудным вскармливанием и вовремя.