- Авторитетный медицинский журнал «Ланцет» опубликовал исследование британских ученых, которые выяснили, что у 60% пациентов отделений интенсивной терапии появляется делирий. Считается, что это первое в своем роде обобщение данных о психиатрических последствиях коронавирусных инфекций. О чем идет речь?
- Делирий от латинского delirium «безумие, бред»— психическое расстройство с одновременным нарушением сознания и внимания, восприятия, мышления, памяти, поведения, эмоций, цикличности сна и бодрствования. Такое острое нарушение работы мозга, по международной классификации болезней МКБ10, включает и инфекционный психоз, то есть психоз, вызванный короновирусом или другим агентом, атакующим организм. Делирий — это вариация помраченного сознания. К примеру, на фоне синдрома отмены алкоголя или наркотических веществ, когда человек резко бросает пить, спустя два-три дня у него начинается классический делирий, часто с галлюцинациями, психомоторным возбуждением (в народе это состояние называется «белой горячкой»). Такое же состояние может быть у пациентов с интоксикацией из-за лекарственных препаратов.
Но у меня много вопросов к этому исследованию. В реанимации лежат люди с нестабильной гемодинамикой и с помраченным сознанием. Из исследования всего лишь вытекает уже давно известная истина – инфекция может вызывать делирий на фоне интоксикации. Другой момент. Сегодня тяжелым коронавирусным пациентам врачи дают комбинированную лекарственную терапию, тут и антибиотики, и противовирусные. Учитывая, что пациент поступает еще со своей сопутствующей патологией, добавляется куча других лекарств. Поэтому дело вовсе не в ковиде, такое расстройство может вызывать любая другая тяжелая инфекция.
- Исследователи также считают, что у пациентов, перенесших ковид, не исключены отдаленные последствия в виде депрессий, тревожных расстройств, посттравматического синдрома.
- Очень расплывчатый вывод. «Может возникнуть...». А может и не возникнуть! Так можно рассуждать обо всех знаковых событиях в жизни человека. Пандемии официально всего несколько месяцев, еще очень мало времени прошло, чтобы проводить параллель между ковидом и психическими расстройствами. Скажу другое. Существует немало исследований, показывающих, что нервная и иммунная системы работают сообща, формируя единую систему реагирования на изменения окружающей среды. И логично предположить, если происходят изменения в одной из составляющих данного равновесия, то это неизбежно должно скажется на другой. Если говорить просто, болеют тяжело в первую очередь люди с расшатанными нервами. А теперь представьте человека с депрессивным радикалом личности, которому устраивают взбучку - такую агрессивную атаку ковидом: он вдруг понимает, что мог оказаться на том свете, что врачи буквально за шкирку вытащили его из могилы… Да он тут же вылечится от всех своих депрессий разом! Потому как через стресс такой интенсивности приходит осознание ценности жизни. Конечно, после любой болезни организм ослаблен и его ждет восстановительный период, в нем может быть тяжело, и такие симптомы, как расстройства сна, тревога, слабость, быстрая утомляемость будут присутствовать. Но это обычный процесс восстановления, а не шаг в депрессию. Человек, тяжело перенесший коронавирус, выздоровевший от него, по-другому оценивает свою жизнь - быт, работу, семью.
Есть и второй вариант – вытеснение. Человек не желает анализировать происходящие с ним событийные ряды и продолжает жить теми же потребностями. Переоценки не происходит, но тогда и депрессия в последующем тут не при чем.
- Не только ученые, но и врачи говорят, что про коронавирус им почти ничего неизвестно: «мало изучен», «ведет себя необычно». Коронавирус проявляет себя загадочно с точки зрения психиатрической патологии?
- Для психиатров диагностически значимо наличие в анамнезе перенесенной инфекции. Любой тяжелой инфекции. Это сильнейшее нарушение гомеостаза (саморегуляции) организма, которое может оказать последующее влияние на процессы в головном мозге и отразиться на психике. Биохимически в этом аспекте не имеет значения – это вирус гриппа или короновирус, важен факт сбоя системы. Но психологически люди сильнее боятся умереть от ковида, чем от гриппа, только потому, что про него очень много говорят. В том числе, уже говорят и про то, что новая инфекция якобы может вызвать психические расстройства: голоса, галлюцинации. Но на высокой температуре у любого человека может появиться психопродуктивная симптоматика и он может, к примеру, и голоса услышать, потому что организм отравлен, это типичная картина интоксикации. Что вижу я в своей больнице как врач-психотерапевт? Вижу пациентов, которые быстро выходят из болезни. И пациентов, которые болеют долго и тяжело. У них депрессивное состояние, конечно. Кому нравится болеть? Настроение на нуле, сил нет, домой хочется, интернет в страшилках и все болит. Пациент требует к себе повышенного внимания — родных, врачей, ему кажется, что его бросили, когда это не так. Он хочет лишний раз убедиться, что очень нужен родным и близким. Но с любой болезнью так. Человек будет болеть дольше, если ему просто не хочется жить.
- А кто переносит коронавирус тяжелее — мужчины или женщины?
- Мужчины болеют тяжелее. У большинства сильнейший страх смерти. Здесь только одна задача — я хочу жить, по-любому жить. Да, есть и обратные ситуации, когда человек жить не хочет и использует ковид как некий «инструмент смерти». И у меня был такой пациент, который решил погибнуть от ковида, посчитав, что больше не нужен своей семье... Это выяснилось в процессе психотерапии. Поэтому со всеми пациентами обязательно надо разговаривать о самых простых, бытовых вещах, банально подержать за руку. Многие жалуются на нарушенный сон. Не хватает воздуха, страшно заснуть: «а вдруг не проснусь?». Свиданий нет, с близкими увидеться не можешь, вокруг ходят «космонавты» - врачи, которых ты идентифицировать не можешь. Отдельный кластер пациентов - те, у которых кто-то недавно умер в семье — от коронавируса или других болезней. И как общий контекст — вынужденная изоляция со всеми минусами. Всем им нужна профессиональная помощь.
- Выходит, в «эпоху коронавируса» психиатры или психотерапевты нужны не меньше, чем реаниматологи?
- По-хорошему нужно, чтобы в каждой «ковидной» больнице был свой врач-психотерапевт. В Тосненской межрайонной больнице я работаю психотерапевтом в связке с терапевтами и врачами профильных специальностей. Но к нам везли пациентов и с психиатрическими диагнозами — состоящих на учете в психоневрологическом диспансере. Одна девушка впала в психоз прямо в приемном покое и нам пришлось решать вопрос о переводе в психиатрическую больницу, переоборудованную под ковид. И тут же встает вопрос — если в ковид-стационаре появляется «большая психиатрия», то нужен, конечно, врач-психиатр, который знает что делать с такими пациентами. Они требуют к себе большого внимания. И насколько я понимаю, похожая картина происходит в других перепрофилированных стационарах. А если говорить в общем о ситуации, то мне очень быстро стало понятно: мы на войне, а то, что сейчас происходит, очень близко к тому, и психотерапия принципиально другая. Здесь все по-другому. Другие методы, другие наработки - из военно-полевой психиатрии.
- Врачи во многих больницах в самом начале эпидемии были брошены на произвол судьбы, то есть вируса. У вас в больнице есть заболевшие медики?
- Ни одного. Руководство сразу же одело нас в СИЗы, и строго следит, чтобы у нас все было. Все было организовано быстро, четко. Редкий пример, да. При этом, у нас межрайонная больница, куда везут пациентов со всех деревень, городов Ленинградской области. Стационар оборудовали в родильном доме, на котором символичная вывеска «Здесь рождается счастье».
- Сколько часов вы находитесь в «красной зоне»?
- Смена — сутки. Тяжело, но ко всему привыкаешь. Начинается дежурство в 8.30 утра, идем на обход, каждый к своим пациентам, принимаем новых, и нередко только к 5 часам дня удается выйти — перекусить и отдохнуть. Я не пью воду до смены. В принципе, потерпеть можно, организм молодой, вполне спокойно все переносит. Единственное, через несколько часов в маске у меня начинает кружиться голова — элементарно не хватает кислорода. Приходишь из отделения, принимаешь душ, выпиваешь за раз полтора литра воды, кидаешься на еду, отдыхаешь, а потом снова идешь на отделение.
- А как врачи переживают это время?
- У медиков кардинально поменялась жизнь. Мы все общаемся в узком кругу практически только на профессиональные медицинские темы. Я, например, не могу разговаривать с друзьями, просто не отвечаю на звонки. Близкие друзья, надеюсь, меня поймут и простят. Но я выезжаю с дежурства и понимаю, что из одного мира попала в совершенно другой. Когда ты работаешь в замкнутом пространстве, работаешь сутками, на износ, несешь сумасшедшую ответственность за человеческие жизни, ты заведенный — выделяется очень много адреналина. А вне больницы как будто ничего не происходит, все гуляют. Но что будет, когда все закончится, с психикой врачей? Человек познал весь спектр чувств, он стал другим, ему будет казаться, что его не понимают. Потому что все бытовые проблемы будут ему казаться не столь важными, как раньше.
Сейчас такое время, экстремальное, люди проявляют свою истинную суть, без масок. Сразу видно, кто враг, кто друг. Кто действительно за больных переживает, а кто за деньги работает. Те, люди, с которыми я сейчас работаю, это моя команда. Это доктора, у которых нет понятия «твой» или «мой» больной, или «моя смена закончилась, разбирайся сам». Мне повезло. Банальное докторское счастье, оно тут произошло — в Тосненской больнице.
© ДокторПитер