Он же на личные вопросы отвечал неохотно: «Я врач, а одна из особенностей этой профессии, которая формирует поведение, — слушать, что рассказывают пациенты, а не рассказывать о себе и тем более о публичных людях».
- Андрей Валерьевич, вы руководили клиниками большого онкологического медицинского учреждения. Вы считаете себя специалистом в этой области? В реанимации? В менеджменте?
- По основной специальности я — анестезиолог-реаниматолог, поэтому знаю работу всех «узких» специалистов: реанимация и наркоз требуются при разных патологиях и надо уметь в критической ситуации действовать безошибочно на равных рядом с коллегами. В медицине у меня приоритетов нет, да и быть не может. Важно все, особенно здесь и сейчас.
- До приезда в Петербург были ли вы знакомы с петербургской системой здравоохранения, с руководителями медучреждений?
- Друзей среди и профессионалов, и людей, не имеющих отношения к медицине, в Петербурге у меня достаточно. Я хорошо осведомлен о структуре городского здравоохранения, о проблемах городских, федеральных и ведомственных медицинских учреждений.
- Как вы считаете, почему федеральные учреждения не торопятся сотрудничать с комитетом по здравоохранению в солидных масштабах.
- Федеральные учреждения ощущают себя немного поодаль городской медицины, хотя играют огромную роль в оказании помощи петербуржцам. Я считаю, что это искусственное разделение. Во многих регионах, где федеральные учреждения выключены из системы здравоохранения регионов, сегодня пытаются изменить ситуацию, надо признать, пока неудачно.
Сейчас мы встречаемся с руководителями федеральных клиник, обсуждаем возможности совместной работы, потому что город без них обойтись не может. Да и им трудно без нас. В полную силу мы сможем их привлечь с 2015 года, когда у них появится объективная экономическая заинтересованность — система ОМС полностью перейдет на одноканальное финансирование.
- В системе ОМС вряд ли когда-нибудь появятся реальные расценки на медицинские услуги. В результате денег на медицину как не хватало, так и не будет хватать…
- Меня это удивляет. Тарифы на медицинскую помощь в Петербурге выше, чем в большинстве регионов страны, в том числе в Москве.
Странно, например, что в Петербурге так остра проблема офтальмологии. Главная причина, безусловно, понятна — это демографическая особенность города. Но вся страна уже хорошо оснащена специализированным оборудованием и, как ни странно это звучит, насыщена специалистами: в других регионах, в том числе в Москве, офтальмологу сложно найти работу. Очередей на операции уже практически нигде нет, а в Петербурге они до сих пор огромные. У нас недавно принято решение о введении новых тарифов ОМС на лечение катаракты в размере почти 40 тысяч рублей. Надеемся, что это позволит решить часть проблем в оказании офтальмологической помощи жителям города.
- Намерены ли вы ломать существующую сегодня систему здравоохранения в Петербурге?
- Ломать — не строить. Может, правильнее говорить — оптимизировать. В Петербурге парадоксальная ситуация — медицинские традиции мирового уровня, кадры высочайшей квалификации, уникальные достижения сочетаются с большим числом медицинских ошибок, низким уровнем организации медицинской помощи, что приводит к нежелательным, а порой и катастрофическим последствиям для петербуржцев. Огромный разрыв существует между «большой медициной» и рядовой — той, в которой заключается ежедневная работа системы здравоохранения. Надо искать, на каком уровне произошел сбой.
- Думаете, он произошел на одном уровне?
- Нет, конечно, поэтому изучать и анализировать надо все, чтобы понять, почему мы не можем оказывать качественную помощь. Потрясающие научные достижения, разработка новых методик — это хорошо. Но для человека важна обычная рутинная работа с человеческим отношением к пациенту — участливым и профессиональным. И то, что оно сегодня вызывает особую признательность у пациентов, можно лишь сожалеть. Потому что профессия врача все эти качества подразумевает.
- Начнете с амбулаторно-поликлинической помощи?
- Все надо делать одновременно. Но поликлиника — один из столпов медицины и основа ее организации. Еще с советских времен сложилось снисходительное отношение к врачам поликлиник. А это в принципе неправильно. За очень ограниченный промежуток времени принять пациента, разобраться в том, что его беспокоит и выработать тактику обследования и лечения может только специалист высокой квалификации. А врачи поликлиник работают в сумасшедшем режиме, и даже самый квалифицированный специалист может совершить в таких условиях ошибку. И дело даже не в зарплате, хотя и в ней тоже. Мне, прежде всего, не нравится морально-психологический климат в поликлиниках и отношение к ним как со стороны пациентов, так и со стороны медицинского сообщества. Это главная причина, по которой в амбулаторно-поликлиническое звено не идут работать молодые специалисты. Мы должны сделать все, чтобы работа в поликлинике стала престижной, чтобы к ней с уважением относились и коллеги по цеху, и пациенты.
- Но «сумасшедший режим» — это следствие нормативов, по которым, чтобы получить зарплату, врач за день должен принять 40 пациентов в день. Парадокс — закупили оборудование для офтальмологических кабинетов. Норма приема 12 минут, а чтобы провести полное обследование на нем, требуется 35 минут.
- Это же среднее время — кого-то могут принять за 5 минут, кого-то за 35. Врач должен потратить на пациента столько времени, сколько ему нужно. Хотя вопрос о норме, конечно, сложный. Любой квалифицированный врач вам скажет, что ни 12, ни 20 минут на прием недостаточно. Но к сожалению, существуют определенные экономические показатели, в соответствии с которыми мы обязаны предъявлять такие требования к врачам. Действительно, в этих нормативных рамках бывает сложно сориентироваться и принять правильное решение. Поэтому со сложным пациентом надо работать долго.
- Если они будут по часу работать с пациентом, то и зарплату не получат. Из-за невыполнимых норм с получением надбавки — проблемы, а решение об их выплате отдали на откуп главным врачам. Более того, накануне и после нового года в поликлиниках даже были задержки зарплат.
- Действительно нагрузка выросла, но и зарплата выросла, если в каких-то учреждениях это не так, будем разбираться. Думаю, что задержки были связаны с новыми условиями работы Терфонда ОМС, начало нового года стало для них переходным периодом.
Мы не можем на уровне региона изменить нормы, установленные Минздравсоцразвития, с одной стороны, с другой — нам важно, чтобы качество медицинской помощи не только не пострадало, но и улучшилось.
- Вы знаете, как этого достичь?
- Надо снижать нагрузку. Думаю, что много жалоб на работу амбулаторной службы, во-первых, из-за возрастной особенности Петербурга — растет не только численность населения, растет число пожилых людей, на поликлиники Петербурга ложится огромная нагрузка по их обслуживанию. 15 минут приема для пожилого человека недостаточно. А врач должен и выслушать, и лечение назначить… Потратив много времени на одного пациента, он вынужден сокращать время приема другого. Я считаю, что надо снимать постепенно с докторов социальную нагрузку, во многих случаях посещение поликлиники пожилому человеку может заменить посещение комфортной социальной службы.
Во-вторых, надо как-то исправлять положение, созданное неравномерным распределением амбулаторно-поликлинических учреждений в городе: в некоторых районах, по населенности не уступающих областному центру, — всего одна поликлиника.
Поскольку пятен под строительство новых поликлиник в новостройках нет, мы рассматриваем вариант частно-государственного партнерства. Готовится проект, по которому мы хотим предложить частным медицинским компаниям организовать кабинеты семейной медицины с минимальным набором техники для обследования, в которых 5-6 врачей, владеющих несколькими специальностями, будут вести первичный прием. Они будут выполнять городской заказ — пациентам с полисом ОМС оплачивать их услуги не придется.
- Вы сказали, что приоритетов в медицинских отраслях у вас нет. Но ваше знание онкологии позволяло надеяться, что ей вы уделите больше внимания: у нас число страдающих онкопатологиями скоро достигнет 120 тыс.
- Онкологии уделять повышенное внимание буду. Проблемы, которые она испытывает, надо было решать даже не вчера. Сейчас придется принимать какие-то командирские решения буквально с наскока — в плановом порядке уже не получится.
- Какими будут эти командирские решения?
- Для женщин Петербурга рак молочной железы стоит на первом месте, а о раннем выявлении опухолей много говорилось, но мало что делалось. Пресловутые маммографы закуплены в 45 поликлиник, но грамотно прокомментировать полученные снимки могут только в единицах из них. Установлено программное обеспечение, чтобы данные могли поступать к специалистам Городского онкологического диспансера, но многие поликлиники к этой сети до сих пор не подключены. Я готов к концу года отчитаться за доведение программы раннего выявления рака молочной железы до конца. Решить другие проблемы так же быстро не удастся, будем заниматься ими параллельно.
- У нас до сих пор так и не запущен онкологический центр в Песочном. До конца года он начнет работать в полную силу?
- Не собираюсь рассуждать по принципу «все подлецы, а мы молодцы», потому что к концу года за тот же центр в Песочном будут спрашивать уже с меня, и знаю, что буду выглядеть бледно. Потому что возможностей для запуска его на полную мощность в ближайшее время, я не вижу. Пока в центре проводится лучевая и химиотерапия, ведется амбулаторный прием. Он очень нужен городу, но проблемы, образовавшиеся с его созданием, надо было решать, еще когда начинали строительство.
- Организация льготного лекарственного обеспечения с каждым годом ухудшается. В прошлом году ситуация по большинству льготных лекарств была выправлена только к марту, в этом — до сих пор нет целого ряда льготных препаратов, в том числе жизненно важных.
- В этой части нашу работу можно оценить между «плохо» и «очень плохо».
Бюджет на обеспечение льготными препаратами в этом году — 1300 млн рублей (федеральные деньги) плюс около 700 тыс (региональные). С учетом межбюджетных трансфертов финансовый норматив на одного льготника составляет 917,7 рублей. Это средняя сумма. При этом только на орфанные препараты (для лечения редких заболеваний, которыми страдают около 1 тыс петербуржцев) расходуется почти 30 % годового лекарственного бюджета города. Понятно, что 100-процентного обеспечения лекарствами не было и не будет.
Но жизненно важными лекарствами мы и сейчас стараемся обеспечить петербуржцев, хотя работаем в новых условиях. Раньше на рынке была одна фармкомпания, сейчас в торгах принимают участие несколько. Это хорошо с точки зрения экономии средств — мы создадим запасы жизненно важных лекарств на начало следующего года, чтобы избежать ежегодных проблем. Но в плановой — ежедневной — работе новые конкурсные условия создали механизмы для затягивания тендеров со стороны заинтересованных компаний. Кроме того, компании, выигравшие конкурс и никогда прежде не работавшие с госструктурой могут задерживать поставки, что уже случается.
В связи со сложившейся ситуацией мне пришлось принять ряд непопулярных кадровых решений в фармуправлении. Когда эта система наладится, положение стабилизируется, хотя бы относительно.
Что касается выбора препаратов, то решение об их закупке принимается на заседании комиссии по лекарственному обеспечению: заявки составляют райздравотделы, их корректируют главные специалисты. Препаратов сотни и с ними все непросто, потому что есть ангажированность со стороны компаний-поставщиков: заменяем какой-то препарат на его аналог, и начинаются проблемы — компании не хотят упускать клиента, который производит оптовые закупки на миллионы рублей.
Кроме того, существующее информационное обеспечение неудобное и малоинформативное, надо его менять. Обидно, когда предпринимаются непростые усилия и препараты закупаются в больших объемах, а об их распределении в сети аптек неизвестно даже врачам, не говоря уже о пациентах.
- Намерены ли вы поощрять возможности для оказания платных медицинских услуг в государственных клиниках города?
- При нынешней загрузке амбулаторно-поликлинического звена и стационаров я не вижу возможностей для оказания платных медицинских услуг. И сказал об этом на совещании с главными врачами: недопустимо, чтобы по ОМС пациенты могли сделать какие-то процедуры через 2-3 недели, а за плату — хоть сию минуту. Это нарушение этических и правовых норм. Возможно, в каких-то отдельно взятых учреждениях какая-то эксклюзивная услуга может быть платной. Но о широком внедрении платных услуг речь не может идти до тех пор, пока мы не наладим работу в системе ОМС.
- Кадровые изменения в комитете начались с фармуправления и отдела госзакупок. Они продолжатся? А в подведомственных учреждениях — больницах и поликлиниках?
- Продолжатся, скоро увидите. По поводу менеджмента в учреждениях, то хочется все-таки открыть дорогу молодым: возраст 40 процентов главных врачей клиник Петербурга превышает 65 лет. Есть много молодых людей с перспективными идеями, желанием работать в условиях, которые диктует время. Конечно, возрастной предел никто устанавливать не будет: есть руководители, которые и в 70 лет дадут фору молодым. Но такого перекоса в целом быть не должно.
© ДокторПитер